Петр III. Загадка смерти - стр. 65
Несколько другую картину событий сохранил для нас барон А.Ф. Ассебург, записавший не позднее 1765 года следующий рассказ Н.И. Панина. «По дороге из Петербурга в Петергоф, – сообщает он, – часто встречались голштинские гусары, которых Петр высылал, чтобы выследить движения государыни, о чем он уже имел сведения; их всех захватывали, равно как и всех лиц, которые находились при Петре и покинули его в ночь его поездки в Кронштадт. В числе этих лиц был вице-канцлер князь Голицын, посланный Петром к Екатерине с письмом, в котором император отдавал себя в ее волю. Голицын в открытом поле принес присягу Екатерине… Между тем Екатерина прибыла в Петергоф, откуда и отправила Петру ответ на его письмо, присланное с вице-канцлером Голицыным. Екатерина потребовала от Петра формального акта отречения от престола, каковое и было им написано собственноручно. Она указала ему самые выражения, которые следовало употребить. Петр написал акт своею рукою и был препровожден из Ораниенбаума в Петергоф в одной карете со своею любимицею Воронцовой и еще с двумя другими лицами»>186. Примечательно, что через три года после указанных событий Панин совершенно забыл об участии в них М. Измайлова.
Есть еще одно воспоминание о письме Петра Федоровича. Правда, оно выглядит скорее как легенда. Принадлежит воспоминание современнику событий грузинскому архиерею, рассказавшему о вступлении на престол императрицы Екатерины И. Все, конечно, священник выдумать не мог, поэтому интересно узнать о слухах, которые существовали в то время. «Когда императрица прибыла в Петербург, – пишет он, – она получила письмо от мужа, чрез Адама Васильевича. Сам он лично писал так: “Великая государыня! Истинно я много виновен пред Богом, пред вами и Российской Империею. Умоляю, не убивай меня смертью. Ради Бога прости меня. Вспомни наше венчание и помилуй меня. Я сам знал, что с тобой я плохо поступал, я не был способен ни к тому, чтобы быть царем. Я ныне свидетельствую тебе об этом собственноручною подписью, свидетельствую, что даже помыслом ничего против тебя не возымею”»>187.
О «переписке» Петра Федоровича с Екатериной рассказывает и также безымянный человек из окружения гетмана К.Г. Разумовского, что особенно интересно. После неудачи в Кронштадте император будто бы решил припугнуть Екатерину и написал ей письмо, в котором говорилось: «Ежели подержится с своим намерением, то не увидут виселниц, кои-де от Аренбова до Петербурга будут поставлены виселницы…» Сама Екатерина II в «Обстоятельном манифесте» от 6 июля говорит, отмечая изменение позиции Петра Федоровича: «И как то, так и другое письмо (доставленные с Голицыным и Измайловым. –