Петр I - стр. 66
Тиммерман неторопливо осмотрел астролябию. Да, инструмент в полном порядке, можно им пользоваться. У Петра сверкнули глаза. Как же? – А вот как… Тиммерман указал рукой на высокую липу, растущую на берегу в отдалении. Сейчас он, не сходя с места, определит, сколько до нее сажен.
Он навел на дерево астролябию, сделал выкладку, назвал цифру. Петр сам проверил шагами – верно! Вернулся обратно бегом. Он должен непременно научиться, как это делается, прямо сейчас! Тиммерман улыбнулся. В этом действительно нет ничего сложного, и если его величество знаком с арифметикой и геометрией, он готов объяснить ему принцип действия этого прибора.
– Идем, – потянул его за рукав Петр. – Научишь меня всему, что знаешь.
Тиммерман стал ежедневно приходить в Преображенское. Петр внимательно выслушал от него четыре правила арифметики: аддиции, субстракции, мультипликации и дивизии, старательно записал их в тетрадь, пояснил примерами. Быстро перешел к дробям. Однажды уверенно поправил смущенного Тиммермана, допустившего ошибку в задачке на аддицию.
Наталья Кирилловна была в восторге оттого, что сын снова засел за учение. Однако к ее радости примешивалось беспокойство. Чему там учит Петрушу коротышка немец? Как-то, завладев исписанной тетрадью Петра, открыла ее наугад, прочитала: «Минуты вынимаюся так (въ радусе 60 мину) i буде минуты который Соце покаже боше декълинациевы мину i i вынима прото (сусъстракъциею) а буде декълинациевы минуты боше i тогьда заня одинъ граду i прибави ктъм минуто который сонце покаже и вынимать таж (супъстракъциею)…» Что за белиберда?
Она позвала Зотова, в недоумении подала ему тетрадь. Зотов помялся, кряхтя. Вообще-то он еллинских борзостей не текох…
– Неужто ересь? – ужаснулась царица.
– Не думаю, – сказал Зотов, захлопнув тетрадь, – тут что-то про солнце: наверное, гадает немец Петру Алексеичу по звездам…
Наталья Кирилловна успокоилась, но тетрадочку приберегла – показать при случае патриарху, чистое ли дело.
Месяца через два, в июле, Петр гулял вместе с Тиммерманом по Измайловской усадьбе. Был жаркий полдень, белые облака плыли в синем небе, горячий ветер доносил с полей аромат хлебов и трав. Усадьба и хозяйственные постройки стояли в запустении, зарастая кустами белены, огромными лопухами и высокой крапивой. Старый ключник, сопровождавший Петра, по его требованию отпирал один за другим сараи и амбары, но в них не было ничего интересного – какие-то ящики, тюки, телеги, конская упряжь, сгнившее сено…
На Льняном дворе, поросшем кудрявой муравой, Петр указал рукой на древний покосившийся амбар: