Петербургский сыск. 1873 год, декабрь - стр. 37
– К сожалению результатов нет.
– Иван Дмитриевич, сии бумаги добрались до столицы. Прошу пристального внимания. Государь обеспокоен этим безнаказанным безобразием.
– Больше не смею Вас больше задерживать.
– Благодарю, – Путилин направился к своему кабинету, с одной стороны находится с вышестоящими начальниками в одном доме лестно и далеко не надо направляться для докладов, но, когда висит дамоклов меч, не слишком приятно для ведения некоторых следственных дел, которые начинают иногда будоражить столицу жестокостью, тогда близость к начальству становится пыткой, ибо ежедневные доклады выматывают более, чем сидение холодной ночью в засаде или переодеваться, как заправскому артисту либо в бродяжьи лохмотья, либо в купеческое одеяние.
Дежурный чиновник доложил, что известий от Орлова и Соловьёва не поступало, зато Жуков появился в сильном волнении, несколько минут подождал в дежурной, а затем спохватился, словно приспичило в одно место с расстройства желудка, предупредил, что отлучится в Александро—Невскую часть по следственному делу об насильственном лишении жизни крестьянина Еремеева.
– Хорошо, – кивнул Волкову, – вот что, как только появятся агенты от господ Орлова и Соловьёва, незамедлительно их ко мне.
– Будет исполнено, Иван Дмитриевич!
Путилин поднялся в кабинет, находящийся на втором этаже, Значит Михаилу удалось узнать некие обстоятельства, что расследование начало галопом скакать в сторону завершения. Путилин был рад за помощника, который не взирая на молодые годы имеет столь нужную в нашем сыскном деле хватку.
Горше нет часа, когда приходится ждать некоторых результатов, ведь в настоящую минуту дело об убийстве Еремеева имеет очертания. Это, как на холсте у художника, на белоснежном поле вдруг проявляются цветные беспорядочные полоски и с каждым новым мазком картина обретает свою жизнь, наконец она превращается в лес, в поле, в человека. И начинаешь удивляться волшебству обычной кисти, зажатой в талантливых пальцах.
Ивана Дмитриевича беспокоило не только убийство в Невском переулке но и во всей столице. В самом деле с каждым годом количество преступления растёт, человек отрывается от земли, ищет лучшей жизни в городе, а там нет той помощи, на которую мог понадеяться в родной деревне, там много мошенников, готовых обманным путём выманить последние деньги, а жить—то надо, кушать все хотят, вот и идёт приехавший на преступление. Хорошо если отнимет деньги, а если и того хуже кровь пустит. А кто ту тонкую грань переступит, так не останавливается, лёгкие деньги жгут руки.