Петербургский сыск. 1870 – 1874 - стр. 32

– Любопытно, а где же хозяин чайной?

– Иван Павлов Ашихин, крестьянин Курской губернии Щигровского уезда, деревни Большие Змеинцы еще в начале апреля выбыл из столицы.

– Уже проверили?

– Журналы—то под рукой, – удивился пристав.

– Что—нибудь пропало?

– Не представляется возможным выяснить, работник не знает, говорит, в хозяйскую комнату никогда не захаживал.

– Эта Васильева всегда жила в хозяйской комнате?

– Лучше спросить у Шамова.

– Хорошо, хотелось бы взглянуть на место, где произошло злодеяние.

– Я провожу. – вызвался помощник пристава.

– Иван Дмитрич, увольте. – приложил руку к груди майор Галатов, – второй раз нет особого желания смотреть на ужасную картину.

Перед тем, как войти в комнату, Путилин скинул легкое пальто, чтобы не мешало, оставил при входе трость и вошел. Первым делом перекрестился на висевший в углу Лик Спасителя, перед которым вился тоненький, едва видимый, огонек лампадки.

Комната, хотя и была небольшой, но в ней помещалась хозяйская кровать справа у окна, подле нее люлька, в которой, видимо. спал самый маленький, по другую сторону кровать няньки, которая спала с дочкой Прасковьи.

Ашихина лежала на полу, смотря в потолок единственным уцелевшим глазом, вместо лица сплющенная маска, создавалось впечатление, что били чем—то плоским и тяжелым, только на виске зияла рана со вдавленными внутрь костями. Иван Дмитриевич склонился над убитой, нахмурился и потом недоуменно покачал головой, присматриваясь к нанесенным ранам.

– Она убита не сразу, – Путилин обернулся, у двери стоял доктор Крутулевский, поправляя очки. – Она после первого удара вскочила, может, хотела крикнуть, но убийца ей не дал. Поторопился нанести следующие. Здравствуйте, Иван Дмитрич.

Начальник сыскной полиции кивнул в знак приветствия.

– И сколько было таких ударом?

– Судя по состоянию лица, то не менее пяти, я думаю, а вот девочке, – доктор указал рукой на няньку, – хватило одного.

– А дети?

– Младший, видимо. Спал, так что трагедия его не коснулась, а вот второй девочке достался тоже один удар. Не знаю, может, она заплакала, а может убийца имел другие виды, но тоже ударил один раз. Удар получился вскользь, девочка лишилась чувств и к ней этот… больше не притронулся.

– Вы имеете предположение, чем могли быть нанесены такие раны.

Крутулевский с минуту подумал, потом покачал головой:

– Увы, не могу предположить, но что—то тяжелое, плоское и острым краем.

– М—да.

– Иван Дмитрич, мое дело лечить или устанавливать причину смерти, а уж ваше, – доктор горько улыбнулся, – простите, искать.

– Вы правы, господин Крутулевский.