Петербург. История и современность. Избранные очерки - стр. 3
Для понимания «души Петербурга» очень важны два природных фактора. Это самый северный из крупнейших городов мира. Он расположен на 60-й параллели, которая проходит через Гренландию и Аляску на границе Заполярья. Отсветы полярного дня творят чудо природы, которое является ярчайшей достопримечательностью Северной Венеции – белые ночи. Еще одно петербургское чудо – река Нева. Если справедливо утверждение, что Волга – главная улица России, то Нева – главная улица Петербурга. Полноводная, мощная река сравнительно коротка: всего 74 километра отделяют исток из Ладожского озера от устья при впадении в Финский залив, но 32 из них Нева несет свои воды по территории города, образуя в дельте множество рукавов и проток, островов и островков. Именно Нева определяет основу планировки Северной столицы. В удивительной гармонии архитектуры и водных пространств заключена главная особенность и притягательность исторического центра Петербурга.
Красавица Нева обладает капризным нравом, принесшим жителям немало бедствий. Главную опасность для города, расположенного на низких плоских берегах невской дельты, представляют частые наводнения. Петербург формировался в борьбе с враждебной стихией, в преодолении неблагоприятных природных условий. Но динамичный процесс урбанизации вскоре преобразил естественный ландшафт. Архитектурная среда гармонично включила в себя подчиненную природу. Каналы и гранитные набережные, сады с прудами и фонтанами эстетизировали прежде унылый пейзаж равнинных берегов.
Эти преобразования распространились не только на территорию самого Петербурга. С самого начала он служил центром единой грандиозной агломерации. Она включила в себя парадные загородные резиденции (Петергоф, Стрельна, Ораниенбаум, Царское Село, Павловск, Гатчина), усадьбы и дачи, деревни, поселки и малые города. Она охватывала оба берега Финского залива и город-крепость Кронштадт на острове Котлин, поднималась вверх по Неве к ее истоку.
Этот город – воплощенная утопия. Он неразрывно связан с петровскими реформами и личностью царя-преобразователя. Вся противоречивость их оценок переносится на Санкт-Петербург. Он и центр зла и преступлений, символ народных страданий, насилия, всесокрушающей властной воли, и одновременно – торжество разума, гения Петра, открывшего новые горизонты российской истории, символ особой красоты рационального устройства жизни, идеальный город, город-идея и город-миф.
Петербург любили и ненавидели, но равнодушными не оставались. Подчеркнутый европеизм невской столицы воспринимался русскими людьми неоднозначно. К восхищению невиданным прежде на Руси городом примешивалось чувство его искусственности и чужеродности, оторванности от родных корней. Порой это переходило в откровенное неприятие столицы, возникшей на топких финских болотах и, казалось, готовой погрузиться в пучину, исчезнуть, как мираж. Однако даже этот негативный аспект петербургского мифа был плодотворно претворен в литературе и изобразительном искусстве. Блестящий толкователь «петербургского текста» Юрий Лотман писал: «Этот город создан вопреки Природе и находится в борьбе с нею, что дает двойную возможность его интерпретации: как победы разума над стихиями, с одной стороны, и как извращенности естественного порядка – с другой».