Пёсья матерь - стр. 7
Роман завороженно смотрел вперед, вцепившись одной рукой в Акимово плечо, а другой придерживая шляпу.
Ветер высекал слезы из его глаз, сердце, казалось, остановилось.
Он не просто любил быструю езду, как свойственно всякой русской душе, а питал к ней невыразимую, сильную страсть, охватывающую все его существо с быстротой степного пожара. И особенно сильно страсть эта проявлялась здесь – на уклонном крутояровском поле.
Сколько раз уже раздавалось сокровенное, словно сердцем промолвленное «Гони!», вслед за которым свистел кнут, звенел колокольчик, мелькали лошадиные копыта. А как неслись, бывало, Акимовы сани, как пели полозья! Дух захватывало у Романа, он забывал обо всем, сливаясь душою с этим ветром, полем, с озорным гиканьем Акима, становясь почти бесплотным ангелом удали, простора и страсти.
– Пошла! Пошлааа! – кричал Аким, нахлестывая лошадь по сытому крупу, но она и без того мчалась во весь дух, нещадно разбрызгивая дождевую воду.
Крутой Яр был совсем рядом – дома приблизились, засверкала чистая поверхность речки, деревья уже тянулись к Роману, уж до церкви было рукой подать. Показалась развилка.
– Как, через Яр, Роман Лексеич? – крикнул Аким.
– Нет! Давай окружной! – очнулся от опьяняющего забытья Роман, решив в последнее мгновенье прежде все же встретиться с родней.
Аким послушно потянул правую вожжу и дрожки, сбавив ход, стали огибать Крутой Яр по берегу реки.
– Ромушка! Мальчик мой! – Лидия Константиновна торопливо спускалась по широкому деревянному крыльцу, придерживая черную кружевную шаль, сползающую с ее худых плеч.
Спрыгнув с еще не остановившихся дрожек, сняв шляпу и улыбаясь, Роман шел ей навстречу.
– Боже мой! Рома! – выдохнула Лидия Константиновна, и тонкие руки ее опустились на мокрые плечи Романа.
Стоя еще на ступеньках, она оказалась почти вровень с ним, поцеловала его влажный бледный лоб.
– Тетушка… – пробормотал Роман, целуя ей руку.
– Ромушка! – качала она головой, отстраняя и разглядывая его. – Господи, как ты вырос! Промок весь!
– Пустяки, тетушка.
– Я так волновалась, ужасно! Слава Богу! Акимушка! – Гладя Романовы волосы, она обратилась к Акиму, который отвязывал чемодан: – Спасибо тебе огромное! Просто спаситель наш.
– Да что уж, Лидия Константиновна, – усмехнулся Аким, – мы завсегда…
– Рома, Рома! – быстро повторяла она. – Как славно, что ты приехал. Как славно.
– Я не мог не приехать, тетушка. Я же писал дяде Антону.
– Да что ж с того – писал! Ты прошлый год тоже писал, а потом и не приехал. Ромашка ты, ромашка! – Она потрепала его по волосам, чмокнула в щеку.