Пьесы - стр. 24
Карцев. Восторженная дуреха!
Наташа. Не надо. Если у меня есть друг на свете, то это, наверное, – ты.
Карцев. А когда-нибудь, не сейчас…
Наташа. Не надо!
Карцев. Значит, в следующий раз ты полетишь на спецрейсах?
Наташа. Ага.
Карцев. Ну, прощай, Наташка. (Пошел к дверям, вдруг повернулся.) Наташка, поцелуй меня на прощанье… сама.
Наташа. Поцеловать, да?
Карцев. Да… Только в губы.
Наташа. В губы?
Карцев. Не бойся.
Наташа. Яне боюсь. (Подходит, целует его.) Какой ты смешной товарищ.
Карцев. Все-таки ты лучшая девушка Москвы и Московской области.
Наташа. Я тебя прошу, будь с ней (кивает на кровать, где спит Ира) человеком. Понимаешь, Левушка, что бы ни случилось, главное – уметь остаться человеком.
Карцев(помолчав). А Экзюпери я тебе подарю. (Уходит.)
Ира садится на кровати.
Наташа. Ты не спала?
Ира. Нет, я не спала.
Наташа. Это даже хорошо.
Ира. Да, это хорошо! Ты лучшая Московской области! А ну-ка, идем, идем к зеркалу! (Лихорадочно.) Сними каблуки.
Наташа подходит к зеркалу, покорно снимает туфли.
(Надевает их.) Вот я уже такого роста, как ты или даже чуть выше!
Она не доходит на каблуках даже до виска Наташи.
Наташа. Да, чуть выше, Мышь.
Ира. И лицо у меня… Какое у меня лицо, разбирай меня!
Наташа. У тебя удивительное лицо.
Ира. Красивое!
Наташа. Больше чем красивое. У тебя родное лицо, Мышь. И ноги у тебя отличные.
Ира. Талия у меня сорок восемь! А ты туфли всегда кособочишь! Лицо у тебя – глупое! И мать тебя выгнала! И дома ты не ночуешь! Так почему же?!
Наташа. Ну зачем… Мышка?
Ира. И всегда ты смеешься. А я знаю, отчего ты всегда смеешься. Все знаю. (Торжествующе.) Потому что если ты перестанешь смеяться… ты задумаешься над своей жизнью! И тогда ты умрешь! И я не позволяю называть себя мышью!
Длительное молчание.
(Тихо, сквозь слезы.) Наташа…
Наташа. Да, Ира.
Ира. Сходим вечером в кино?
Наташа. Конечно.
Ира. Ты прости.
Наташа. Выключи свет.
Ира щелкает выключателем. Темнота.
Ты права, Мышонок. Во всем…
Ира. Зачем, Наташа?
Наташа. Ты послушай. Полезно. В восемнадцать лет мы ужасные дуры. Кино, книжки, все – про него. И вот мы ждем его. Необыкновенного его.
Ира. Ну зачем, Наташа?
Наташа. Молчи, слушай, слушай. Это для тебя, Мышонок. И вот – он. Наш первый. И вот уже все случилось, потому что мы все ему готовы отдать, – ну он и берет. А оказалось, он – так… обычный… Многие ошибаются в первом. Понятно, ведь первый. Да и глупые мы еще. Ох, какие мы… глупые… Но ведь все случилось. И тебе уже кричат со всех сторон: «Безнравственно! Ты что, девкой хочешь стать? Немедленно выходи за него замуж!» Дома, вокруг… И ты унижаешься, делаешь вид, что боготворишь его по-прежнему, – только бы он женился. И не дай бог, если он женится, потому что тогда… ну, я видела эти семьи.