Песок - стр. 41
Один из парней покачал головой:
– Они с Хэпом отправились на дайвинг. Пока не вернулись.
– Разве это было не неделю назад? – спросил Коннер.
– Значит, их гребаный дайвинг затянулся. Откуда мне знать? Они ничего не говорили.
– Угу, – уныло сказал Коннер. – Спасибо.
Очередной год, когда их разочаровал старший брат. Бедняга Роб.
– Эй, мать вашу, вы не могли бы заткнуться? – крикнул кто-то с койки.
Коннер извинился и вышел. Кости снова застучали о стену.
Направляясь домой, он понял, что в эту ночь они будут только вдвоем с Робом, что несколько смешивало его планы. И все же они оставались выполнимыми. Ему пришлось бы вести разговор и возиться с лампой, к чему он не был готов, особенно после того, как побывал у матери. Все его истории были рассказаны и заезжены до смерти.
Шагая обратно через школьный двор, он пытался сопоставить свои воспоминания об отце с рассказами матери. Событий в ее изложении хватило бы на куда большее время, чем они провели вместе с отцом. Ему было шесть, когда ушел отец, и вдвое дольше он прожил, полагаясь на рассказы, услышанные от других. Вик тоже внесла свою лепту в его воспоминания, повествуя о тех временах, когда отец был молод, взрослея в Лоу-Пэбе и делая себе имя среди дайверов, а спустя годы стал боссом Спрингстона и оставался боссом, пока с ним не случился срыв, вынудивший его уйти.
Коннер сомневался, что ворошить прошлое – удачная мысль. Во многих отношениях это походило на то, чем занимались песчаные дайверы. Что хорошего в том, чтобы вытаскивать наверх проржавевшие воспоминания, пытаясь смазать их и отчистить, превратить в нечто, чем они никогда не смогут больше стать? Возможно, ему не стоило знать, кем был его отец. Возможно, мать была права, и ему следовало просто жить дальше. Даже если бы отец вернулся, он уже не был бы прежним, успев постареть, ослабеть и поседеть. Попытки цепляться за идеализированное прошлое в каком-то смысле отравляли жизнь, подобно той сволочи по имени Ностальгия, заставлявшей людей думать, что бывали куда лучшие времена и если бы только можно было туда вернуться…
Коннер взглянул на опасно накренившуюся стену, ставшую символом его прошлого. Со стороны Ничейной земли доносился отдаленный рокот, исходивший из черт знает какого источника. Будущее – вот что это было. Совсем близкое будущее. Рокот неизвестности, будто урчание нуждавшегося в пище голодного желудка, будто шепот изголодавшейся по новым приключениям души, будто стук крови в висках человека, который боится, что он ничего не добьется, если будет просто сидеть и ничего не делать, и тогда его поглотят дюны.