Песня Свон - стр. 41
Сверху посыпались снопы искр, стали отрываться кабели. Она ощутила, что воздух насытился влажным паром, и услышала сильные удары, словно у нее под головой топал бегемот. Туннель швыряло и толкало. Сестра Ужас прижала к себе сумку, стараясь противостоять выворачивающим внутренности толчкам; наружу сквозь стиснутые зубы рвался крик. Струя жара пронеслась мимо нее, едва не лишив ее дыхания. «Боже, помоги!» – мысленно кричала она, почти задохшаяся. Она услышала, как что-то хрустнуло, и почувствовала вкус крови, потекшей у нее из носа. Я не могу дышать, о возлюбленный Иисус. Я не могу дышать! Она схватилась за горло, открыла рот и услышала, как ее сдавленный крик улетает в глубь трясущегося туннеля. Наконец ее измученные легкие втянули глоток горячего воздуха, и она легла, скорчилась на боку в темноте, тело ее сотрясали судороги, а мозг оцепенел.
Дикая тряска прекратилась. Сестра Ужас то теряла сознание, то приходила в себя; сквозь это изнеможение издалека пробился словно бы рев уходящего подземного поезда.
Только небывало громкий.
«Вставай! – приказала она себе. – Вставай! Грядет Судный День, и Господь приехал на своей колеснице, чтобы забрать праведников в Царство Божие».
Но более спокойный и ясный голос раздался, возможно, из тьмы ее памяти, сказал:
«Черт! Дело пахнет керосином!»
«Царство Божие! Царство! Царство!» – мысленно твердила Сестра, стараясь заглушить злой голос. Она села, вытерла кровь и вдохнула сырой, душный воздух. Шум поезда все нарастал. Сестра Ужас почувствовала, что вода, в которой она сидела, нагрелась. Она взяла сумку и медленно поднялась на ноги. Вокруг было темно, и когда Сестра Ужас стала ощупывать стены туннеля, ее пальцы натыкались на хаос щелей и трещин.
Рев еще больше усилился, воздух стал накаляться. Бетон обжигал пальцы, как горячая мостовая в августовский полдень, когда на солнцепеке можно зажарить яичницу.
Далеко в глубине туннеля вспыхнул оранжевый свет, как будто фары несущегося поезда метро. Туннель опять начало трясти. Сестра Ужас застыла, глядя туда, и чем ближе был свет – он разгорался, из него вырывались раскаленные добела полосы красного и багрового – тем больше напрягалось ее лицо.
Она поняла, что это было, и застонала, как попавшее в капкан животное.
Стена огня неслась к ней по туннелю, и она уже ощутила поток воздуха, засасываемого в пламя, словно в пустоту. И минуты не пройдет, как огненный вал настигнет ее.
Транс Сестры Ужас прошел. Она повернулась и побежала, крепко прижимая к себе сумку, шлепая по дымящейся воде. Она перескакивала через поломанные трубы и с отчаянием обреченного отбрасывала в стороны упавшие кабели. Оглянувшись, она увидела пламя; оно выбрасывало белые щупальца, выстреливало их в воздух, как бичи. Вакуум затягивал ее, пытаясь загнать в огонь, и когда она кричала, воздух обжигал ей ноздри и затылок.