Песня Стервятников. Босиком по осколкам - стр. 7
И именно в этот момент я и принял для себя самое глупое и самое безрассудное решение из всех возможных. Но поступить иначе уже не мог…
ДАЯНА
Открывать глаза стало больно… Больно и неприятно.…
Слишком светло…
Слишком ярко…
Слёзы жгли веки, не позволяя собраться с силами и осмотреться. И кажется, что этот простой жест превратился для меня в настоящее испытание.
Проклятье! Никогда бы не подумала, что наступит день, когда открыть глаза после затяжного сна может оказаться чем-то сверхъестественным! Словно в этот ужасный момент я борюсь с самой смертью, вырывая из её цепких когтистых лап право на жизнь.
Вот только когда я наконец-то сделала это, обжигая колючим светом хрупкую роговицу, тут же поняла, что это далеко на самое ужасное, что меня ожидало. Живот, грудь и правое бедро сводило от отвратительной рези, а голова гудела, словно я всего несколько минут назад сошла с американских горок.
Всё закружилось и поплыло.
Тяжело двигаться и тяжело думать.
Во рту сладко и сухо, а из рук торчат безконечные трубки капельниц.
Переведя непослушный взгляд с больничного оборудования на стеклянные двери, я увидела в коридоре спину до боли знакомого мне мужчины. Светлая рубашка обтягивала его широкие плечи и мощную спину, оголяя красивые кисти упирающих в пояс рук. Я всегда любила его руки. И даже не из-за того, что он вытворял ими с моим телом. Нет, они привлекали меня ещё задолго до того, как мы с ним переспали.
Сильные, красивые, загорелые… С широкой ладонью и длинными пальцами…
Смотришь на них и все мысли только о том, как их плотная подушечка касается твоих губ…
И дело было даже не в возбуждении или желании переспать с их владельцем, а в чём-то эстетически-прекрасном! Они стали для меня каким-то совершенно необъяснимым произведением искусства.
Почувствовать на своей коже их касание – всё равно, что ощутить истинный шедевр человеческой плоти. Великолепие, созданное далеко не Богом. Ибо Господь не создаёт нечто настолько чудесное и настолько порочное!
Что-то сказав врачу, Ник утвердительно кивнул и повернулся в мою сторону. На какую-то секунду он даже не понял, что я очнулась, но потом его безразличный взгляд блеснул привычным мне серебром, заставляя улыбнуться. Сама не понимаю, из-за чего это случилось, но вид Прайда не вызывал во мне ничего, кроме откровенного желания улыбаться.
– Привет, малышка, – этот большой и безумно красивый мужчина так осторожно подошел к кровати, словно может сломать меня всего одним своим неверным движением.
– Можно мне попить? – прохрипела, неторопливо водя глазами по палате в поисках воды.