Песня сердца - стр. 25

– Ваши часы настоящие, или подделку у цыган купили?

Таксист посмотрел на свою руку и быстро одёрнул рукав.

– Это подарок, – буркнул он.

– Дорогой подарок! – не унималась я.

Вся эта эпопея с таксистами, шейхами, ролексами, бизнес-классом, отелем и прочими странностями заводили, и мне уже хотелось выяснить правду, откуда на мою долю выпали такие крепкие голливудские таксисты с баснословно дорогущими мелочами на руках, и был ли на самом деле в самолёте шейх.

– Угу.

На этот раз таксист хоть внешне и похож на супергероя телосложением, а к беседе с любопытной девушкой не расположился.

– Наверно, богатый благодарный клиент вам попался, – предположила я.

– Именно! – отрезал он и посмотрел на меня, опуская чемодан и вытягивая ручку.

– Спасибо, до свидания, – попрощалась.

– До встречи! – донёсся до меня тихий красивый со знакомыми нотками голос.

Дома меня встретила мама. Она так и не ложилась всю ночь. Ждала меня. Когда я вошла в квартиру, мама с облегчением вздохнула:

– Ну, наконец-то, доченька! Как же я переживала! Как всё прошло? – мама заглянула в глаза, будто чувствовала.

Поняла, что больше нет сил и желания держать всё в себе, и я просто разревелась в маминых объятиях…

***

Что чувствует мать, когда единственное, хотя уже давно взрослое, сокровище вдруг с рыданиями бросается в объятия?

Миллион различных мыслей проскакал в голове Софьи Васильевны в тот момент: от самых плохих до нестерпимо ужасных. Сердце матери разрывалось от боли. Однако мудрая Софья Васильевна внешне сохраняла спокойствие. Она решила сначала дать девочке выплакаться, а потом за чашкой успокоительного чая осторожно выяснила причины столь бурной реакции.

Лиза никогда не имела секретов от мамы. От такой проницательной родительницы ничего не утаишь, поэтому девушка даже и не пыталась.

Выложив всё как на духу, Лиза заключила:

– Буду искать себе другого научного руководителя, а если надо, новую диссертацию напишу!

Софья Васильевна покачала головой, но в душе возрадовалась, что самые ужасные догадки не подтвердились.

– Лиза, мне жаль твой труд. Может, всё ещё образуется. Он поймёт, что был неправ…

– Нет, мама, ты не знаешь Капранова. Раз позволил себе такое однажды, позволит и снова. Такие, как Николай Петрович, не меняются. Не хочу ни видеть его, ни взаимодействовать с ним.

– Раз так, тебе придётся уволиться с кафедры, иначе встреч с ним не избежать.

Лиза молчала. Увольняться из университета девушке не хотелось. Лизе нравилась работа. Да и куда она пойдёт с дипломом по востоковедению? Переводить манускрипты с санскрита? Их давно уже перевели все до неё, и даже если не все, то, очевидно, не её эти манускрипты дожидаются.