Песня мертвых птиц - стр. 20
– Почему вы так решили?
– Он слишком любил себя и рассказывал о себе, как о главном герое любовных романов. Есть вероятность, что до депрессии он мог нравиться кому-то из женщин, но мне он показался странным, ненастоящим.
– Ненастоящим?
– Нет.
– Что это значит?
– Мне почему-то всегда казалось, когда я общалась с ним, что он – двуличный и говорит только то, что мне хотелось бы услышать. Что-то в нем было такое неуловимо противное, даже мерзкое. Вот вроде опрятный, симпатичный молодой человек, а говорит как будто не то, что у него на уме! Не знаю, по крайней мере, у меня сложилось именно такое впечатление о нем. Я могу ошибаться.
– А он курил при вас?
– Нет, никогда. Он на дух не переносил сигаретного дыма, и стоило кому-то из санитаров или докторов закурить недалеко от него, как ему тут же становилось дурно. А что?
– Кто-то накурил в его комнате перед тем, как он разбился. У вас есть соображения, кто бы это мог быть?
– Никаких, доктор. В его присутствии, насколько я знаю, не курил никто.
– Хорошо. А что он еще рассказывал о себе, можете вспомнить?
Девушка допила чай и встала с кровати, чтобы поставить пустую чашку на стол. Директор был выше ее на две головы, крошка была ему по грудь. Мужчина сразу сделал вывод, что ее рост – 157–160 сантиметров.
Девушка села обратно на кровать.
– Он говорил, что в его жизни было много красивых женщин, как я, и все они были от него без ума.
– Такое заявление не произвело на вас должного эффекта?
– Вы смеетесь, доктор? Ни капли. Напротив! – сказала холодным голосом девушка.
– Что он говорил еще?
– Эрих много говорил о девушках, о Ремарке и о том, что хотел бы меня поцеловать. Но я его отвергла.
– Почему?
– А зачем мне, как говорил один интересный современный писатель, полотно, побывавшее у ног всего мира?
– Он высоко ценил Ремарка?
– Да, даже очень высоко. Тот был его кумиром. Я даже по совету Эриха попыталась прочесть одну книгу Ремарка – «Триумфальная арка», но не осилила ее.
– Почему?
– Просто не моя книга.
– А какая книга – ваша, если не секрет?
– Фицджеральд «Ночь нежна».
Девушке был симпатичен директор, и она отвечала ему охотно.
– У вас богатый отец?
– Да.
В комнате девушки стояло черное пианино, возле него – хрустальная ваза с живыми розами. Ее отец навещал дочь через день.
– Вы выделяетесь, доктор, – вдруг сказала белокурая красавица.
– Чем?
– Да хотя бы тем, что с виду вы – как старое поношенное пальто, которое не до конца съела моль. А внутри вы скрываете что-то цельное, нетронутое.
– Не понимаю. С пальто я все понял. А внутри – это где?
– В глазах.