Песня любви Хрустального Паука. Часть II. Книги Юга - стр. 18
Разожгли потухшую жаровню и ахнули – тело матроса, на которого накинулась нага, было исчерчено мелкими ранами, из которых на палубу струилась кровь. Пока Сардан спешно перерывал свой ящик, раненого уложили возле огня. Музыкант набросал в ногах оставшиеся у него мази, быстро осмотрел порезы и снова полез в ящик за перевязкой. Матрос стонал и брыкался, поэтому Джэйгэ и капитан держали его за руки и грудь. Кюимеи с интересом взяла одну баночку с мазью, понюхала, взяла вторую, третью.
– Вот, – сказала она, – помажь этим.
Сардан обернулся и покачал головой.
– Это для инструментов, – засомневался он. – Людей ей не мажут.
– Ну и дураки. Мажь этой. А потом этой.
Сардан исподлобья посмотрел на Кюимеи, пробурчал что-то хамское и всё же нанес немного мази на рану на груди матроса. Кровь в порезах вспенилась, зашипела и перестала течь. Сардан замазал остальные раны, для верности посыпал порошком от паразитов и как сумел всё перевязал. Раненый матрос успокоился и вскоре заснул.
– Кровь наги, – сказала Кюимеи, как будто это что-то должно было объяснить музыканту.
Капитан, второй матрос и Джэйгэ поставили весла и пустили сампан дальше по реке. Ночью они часто и тяжело бились бортами о корни деревьев, но и когда небо посветлело – внизу оставался опасный полумрак. Все бросали тревожные взгляды на угрюмый лес, повсюду мерещились тени и глаза холодных оттенков. Шумный прежде лес зловеще молчал, и удары веслами о воду предательски разносились как будто на весь мир.
Сардан услышал какой-то шепот. В полумраке он не сразу понял, что это сидящий у левого борта второй матрос разговаривает непонятно с кем, повернувшись к лесу. Он то замолкал, то снова говорил, повторял одни и те же фразы. Сардан переглянулся с Джэйгэ. От этого шепота в тишине сырого леса по всему телу бегали мурашки.
– Он говорит с натами леса, – перевел Джэйгэ слова капитана. – Это всё, что я понял.
Река вскоре разделилась надвое, более узкий приток скрылся в листве. То же самое произошло двумя часами позже. Капитан не обращал на притоки внимания и правил лодку по центру реки. А та, казалось, мельчала, и к полудню из воды выступили кусты. Они торчали отовсюду, свешивались с деревьев, жесткими прутьями лезли из темной листвы леса, росли пучками прямо в воде. Капитан остановил лодку, оглянулся и понял, что пропустил какой-то из притоков. Но возвращаться не было желания, а темный лес позади враждебно молчал.
Лодка потащилась по траве. Кусты с нервирующим скрежетом царапали борта, хватали за волосы, а однажды Сардану привиделась в переплетении трав чья-то костлявая рука с длиннющими пальцами.