Песня кукушки - стр. 22
Это был блестящий черный телефон, висящий на стене, и поэтому для него нужна была только одна рука вместо двух[3]. Он располагался на такой высоте, чтобы им было удобно пользоваться отцу Трисс, и Пен пришлось подставить стул и встать на цыпочки, чтобы ее лицо стало вровень с микрофоном. Ее правая рука прижимала маленькую коническую слуховую трубку к уху.
Трисс не могла разобрать слов. Ее сестра на этом насесте выглядела совершенно нелепо, словно маленький ребенок, притворяющийся взрослым в игре «верю – не верю». Только приглушенный голос Пен заставлял поверить, что дело серьезное. Пока Трисс наблюдала, Пен повесила трубку на крюк и слезла со стула. Трисс выпрямилась, и через несколько секунд Пен открыла дверь кабинета. Обнаружив себя лицом к лицу с Трисс, Пен застыла, и ее лицо превратилось в маску вины и ужаса.
– С кем ты разговаривала, Пен? – спросила Трисс.
Пен сделала глубокий вдох, но не смогла заговорить. Ее лицо покраснело и исказилось, Трисс прямо видела, как сестра торопливо перебирает варианты лжи и возражений в поисках подходящего. Потом взгляд Пен упал на пустую тарелку, а когда снова обратился на Трисс, стыд сменился яростью и неверием.
– Ты съела мой обед! – Ее голос был пронзительным до крика. – Это ведь ты сделала, да? Ты съела его! Ты украла мой обед!
– Ты не спустилась поесть! – возразила Трисс, ощетиниваясь. – Я стучала, я пыталась предложить его тебе…
– Я… я расскажу маме и папе! – Пен задыхалась от злости и, казалось, вот-вот взорвется от возмущения.
– Они тебе не поверят. – Трисс не собиралась это говорить. Она подумала об этом, но не собиралась произносить слова вслух. Однако это была правда, и Трисс увидела, как понимание отражается на лице сестры вместе с досадой и яростью.
– Ты думаешь, что можешь делать все, что в голову взбредет? – резко и с горечью сказала Пен. – Ты думаешь, что победила? Но нет.
– Пен… – Трисс попыталась сгладить углы. – Извини, что я съела твой обед. Я… – Она хотела было сказать, что поделится с Пен ужином, но знала, что не сдержит обещание. – Я хочу помириться с тобой. Пожалуйста, давай прекратим. Почему ты меня так ненавидишь?
Упорная враждебность Пен на фоне всего происходящего была совершенно невыносима.
– Ты что, шутишь? – На лице Пен выразилось неверие. Она подалась вперед, всматриваясь в Трисс, и ее взгляд был полон бульдожьей ярости. – Я знаю насчет тебя. Я знаю, что ты такое. Я видела, как ты выбралась из Гриммера. Я там была.
– Ты была там? – Трисс шагнула вперед, и ее сестра отшатнулась. – Пен, ты должна мне все рассказать! Ты видела, как я упала? Что произошло?