Песня для оборотня - стр. 13
- Мать Волчица никогда не ошибается, - между тем возразила шаманка.
Темные глаза вожака сверкнули багровым светом.
- Пустить сюда… человека?!
Ненависть горьким ядом отправляла каждое слово. Сейчас, как никогда альфа Сумеречных был близок к тому, чтобы нарушить закон невмешательства и разорить ближайшую деревню, вырезать там всех, кто способен держать оружие, а потом повторить это со следующей деревней... и следующей... Чтобы Император кровью заплатил за жизнь Давена - старшего сына альфы, убитого каким-то рыжим лекарем: два тела нашли на дне лесного оврага.
Кайрон все же склонил голову. Это была ужасная потеря для Сумеречных. Давен должен был стать новым альфой, но теперь все поселение крепит над входными дверями можжевеловые ветви – знак скорби и траура. И Руна - жена альфы и мать погибшего, едва узнает близких - разум бедной волчицы помутился от горя.
- Мальчишка или нет – закон один. Пара – это дар.
Рот наполнился кровью из прокушенной клыками губы. Дар?! Да это проклятье! Смердящее, отвратительное, хлипкое! Источающее ужас и ненависть. Неприятие собственной парности было настолько велико, что даже желание поставить метку притупилось. Волк сходил с ума от запаха самца, возбуждение терзало тело, но рассудок взбунтовался, отказываясь покоряться животным инстинктам.
- Этот дар посеет недовольство среди нашего народа! – зарычал вожак. - Волк может ошибаться, случаи бывали!
Да, и лишь это знание поддерживало в нем силу духа. Кайрон цеплялся за него отчаянно и крепко. Все два раза, известные шаманкам, случились не в их клане, но ведь они были! Оборотней подводил нюх. Что-то происходило с обонянием. И все же там были женщины, а у него… Кайрон тихонько зарычал.
- Кайрон не ошибся, - продолжала тянуть свое Гвен.
- Я ошибся!
Серые глаза шаманки остались безучастны. Она - иссушенная годами, темная, как мумия, с белоснежной копной волос - думала о чем-то своем, перебирая костяные бляшки оберегов и бус. Вожак устало провел пятерней по лицу. Ему не хотелось сейчас сидеть тут, в пустом зале собственного дома. И легкий плащ из меха ширшола, казалось, лежал на плечах неподъемной тяжестью. Арвид сейчас ушел бы к своей жене и сыну. Вместе легче принять утрату.
- Ты оставишь мальчишку под своим кровом, - решил вожак. - Семь дней даю тебе, чтобы разобраться. Если к концу срока метки не будет – человек умрет.
Волк внутри взбунтовался, злобно ощеривая клыки. Но Кайрон тихо выдохнул.
- Я согласен.
Гвен молчала. Она тоже хотела уйти. Обратно к своим инструментам и теплым кускам дерева. За оберегами старой волчицы прибегали даже недоверчивые Снежные.