Песни Пробужденного. Том 1 - стр. 8
отрекся от мира и семьи,
став монахом.
Но истина ни на шаг
не стала ближе.
Впрочем, я хотя бы понял
ее цену.
* * *
Я соблюдал яму и нияму,
постился и подавлял желания,
объявив им войну.
Я стал фанатиком
святости, чистоты и света,
Я даже видел
небеса и богов,
Но жажда
и неудовлетворенность
терзали меня
как и прежде,
А страдания
лишь прибавились.
Впрочем, я хотя бы понял
кое-что о себе.
Я заучивал наизусть
сутры и тантры
старых и новых традиций,
И стал искушенным
в толковании коанов,
Бхагават-Гиты,
Праджня-парамиты
и Шива-самхиты.
Я побеждал других в спорах
о тождестве
дживы и Атмана,
О пустоте не-Ума,
проявленном
и непроявленном
Брахмане,
Но обрел лишь гордость
ученого попугая
и новые иллюзии,
А истина так и осталась
несбыточной
мечтой идиота.
Впрочем, я хотя бы осознал безграничность
и глубину Дхармы.
* * *
Я посетил
всех известных мне Учителей
И побывал во многих
школах и сектах.
Я собирал посвящения,
инициации, практики
как пчела – нектар.
И чем больше возрастала моя
духовная жадность,
Тем сильнее
беспокоился
мой ум
И росли страдания
и неудовлетворенность,
Ведь теперь мои желания
стали беспредельными,
А страдания достигли апогея.
Я желал Освобождения
и Просветления
как у Будды,
Сиддхи как у риши,
а их все не было,
И хотелось выть
от осознания
своей ничтожности.
Так я ушел безмерно
далеко от самого себя
И стал похож
на юродивого безумца
с горящими глазами,
бредящего истиной.
А истина ушла
на миллиарды световых лет.
Впрочем, я хотя бы осознал
глубину своих иллюзий.
Не сдавшись, я начал практику.
Я концентрировался на точке,
пламени свечи,
на слоге “ОМ”,
Чакрах, кончике носа
и промежутке
между дыханиями.
Мой ум стал сильным,
как мышцы атлета.
Я стал с гордой неприязнью
поглядывать на жалких людишек
с бесцельными умами, метущимися туда-сюда
в сансаре.
Но, как и прежде,
я был слеп
и грезил Освобождением
и самадхи.
А Учитель смеялся
надо мной.
Впрочем,
я хотя бы развил свою волю.
Безумец
Поняв ошибку, я служил Гуру
и поклонялся ему как Богу.
Я пел баджаны
и танцевал в экстазе
на улицах.
Я раздавал пищу бедным
и не привязывался
к своим действиям.
Я проповедовал как сумасшедший
и жил для других.
Я плакал и молился Шиве и Кришне,
буддам и боддхисаттвам,
А иногда даже чувствовал
себя единым с ними.
Это были краткие моменты
величайшего экстаза
и Просветления!
Но почему же это все
потом исчезало?
Это ли истина?
Мой ум все так же был
полон сомнений,
И лишь преданность
Дхарме и Гуру
могли держать
его в узде.
Я читал мантры,
делал пуджи и подношения,
Визуализировал себя
мирными и гневными