Песнь зимы - стр. 25

За спиной садилось солнце.

– Дай коня, – привычно потребовал Ган, и Хати-Йоремуне беспрекословно выполнил просьбу.

В этот раз конь был другой – из камня. Коротконогий, коренастый, низкий. Неудобный. Помучившись на его слишком широкой спине, Ган слез и, плюнув с досады под ноги, отправил его обратно к духу. Конь скрипнул обиженно, глыбой повалился в сугроб.

Начиналась пурга.

***

В предбаннике соседской бани пахло березовым листом и крапивой, вымоченными в кипятке.

Вита остервенело растиралась полотенцем. Оно неприятно щекотало спину. На распаренной коже стремительно меркли узоры страшных шрамов. Их не было видно в обычной жизни – лишь в горячей воде проступали. Уродливая печать давно забытых событий, стертых из памяти навсегда. Вита их не помнила и не хотела вспоминать. Бабушка и дед, возможно, тоже знали, но не сказали бы о причине появления шрама и под пыткой.

Взлохматив мокрые волосы, Вита натянула длинную рубаху и шерстяное платье. Сверху бушлат и тулуп накинула, сунула ноги в меховые сапоги. Эти сапоги с подошвами из акульей кожи, не к случаю нарядные, украшенные синими узорами и обшитые вокруг голени яркой лентой, она купила на ярмарке год назад и все берегла. К чему? Непонятно.       В Игривице все Витины дни проходили за тяжелой работой. И праздники здесь были редки.

Собравшись, она вышла в метель.

Весна, чья скорая власть еще вчера ощущалась в воздухе, в каждом порыве ветра, сдала свои позиции. Подступившая ночь сговорилась с зимой. Холодный мрак окутал деревушку, облизал белым вьюжным языком, навалился тяжелыми тучами сверху. Нечего о весне мечтать да о тепле думать. Все эти побережья, все леса, все воды – царство Зимы, и теплу тут быть не положено.

Вита вгляделась в увитое кудрями вьюги сизое небо. Интересно, будь такой непогода во сне, смог бы чудесный корабль взлететь в небо? Наверное, смог бы…

Дома Вита заварила травяной чай.

Пополз по кухне ароматный запах засушенного лета. Он давал надежду, обещал, что несмотря на непобедимые морозы, на промозглую злую тьму, лето обязательно придет, вернется и подарит зелень трав, тепло и свет.

Подарит жизнь.

За окнами билась буря, швыряла в стены и окна грозди снега. Вита вовремя пришла домой – и так рисковала стать сугробом по пути.

Скрипела крыша. Дергался в печи огонь. Бабушка и дед были в другой комнате, разговаривали тихо.

Бабушка, наверное, вязала при свечах. Свечей в этом году хватало – Вита сама привезла их из города. Много, чтобы долгими зимними вечерами у мрака не оставалось шансов проникнуть в избушку прежде, чем, отправившись спать, пожелают того сами жильцы.