Песнь ветра и тьмы - стр. 34
Не будь Коррин… Коррином, Астрид предпочла бы держаться от него подальше (была бы темной – и вовсе пришибла бы тайком). Как и от любого гренвудца – с ними у солхельмцев была особая любовь. Страна фанатиков, мракобесов и дикарей, повернутых на вере в своего Светлого Бога, где приносить в жертву детей, осмелившихся родиться темными, переделывать их с помощью жутких артефактов – в порядке вещей. Такое соседство удачным уж точно не назовешь. Солхельмские острова, отделенные от южной границы Гренвуда узким перешейком (уже давно прозванным «Кровавый»), постоянно подвергались нападением этих варваров. Не ради захвата территорий – острова на уютный край не похожи. Зато рудных жил с избытком, а главное – кровь благих фейри, текущая в жилах местных. Ради солхельмских женщин, способных рожать светлых детишек, гренвудцы строили корабли, устраивали набеги и охотно проливали как свою, так и чужую кровь. Вот только пытаться управлять божьей волей – настоящей, а не той, что выдумали жрецы, – гиблое дело. Благая кровь или нет, а светлых магов рождалось в Гренвуде не особо много.
Коррину повезло – родительская любовь оказалась сильнее желания угодить выдуманному богу. Они бежали в Эрмегар, когда ему едва исполнилось десять. Зная гренвудские порядки, Астрид подозревала, что за этим побегом тянется весьма мрачная история, но спрашивать не решалась. Хватало выражения лица Коррина, когда тот вспоминал о родине.
– В Аэльбране бал правят шафрийцы, – откинув за плечо косу, протянула Астрид, – гренвудцам тут разгуляться не дадут. По крайней мере, я на это надеюсь.
В памяти всплыла история о преподавателе Академии, ставившем опыты над детьми под самым носом у архимагов Темного и Светлого Круга. Передернуло мигом.
– Этой дряни везде достаточно. – Коррин тяжело вздохнул и уронил голову на стол. – Как же я хочу спать…
– Только не здесь, – покачала головой Астрид, протягивая руку и приглаживая его шевелюру. Не хватало ещё, чтобы Коррина в таком виде увидел Гуннар. – Валите домой, рядовой Нергал.
– Но смена…
Да уж, смена, в которой придется бегать за преступниками, разнимать драки и строить из себя крутых полицейских в этом погрязшем в преступности городе. Не хотела бы Астрид знать, что может случиться с полусонным рядовым во время очередной вылазки. Воображение мигом нарисовало живописный труп посреди Прибрежного, ставший таковым из-за шального ножа или мерзкого заклинания.
– Спать, Коррин. Дома, в родной постельке, в окружении любимых кошек.
– У меня собака, – возразил Коррин, состроив обиженную физиономию – как и любого собачника, его возмущала сама мысль о том, что в доме можно держать кошек. Да ещё и нескольких.