Песнь Сюзанны - стр. 14

– Потому что мне хочется, чтобы он был целым, а не разбитым, и она сидела в нем, – ответил Эдди старику. – Ты это понимаешь, Хенчек?

– Злость – самая бесполезная из эмоций, – ровным голосом ответил старик. – Разрушает мозг и вредит сердцу.

Губы Эдди утончились до предела, превратившись в белый шрам под носом, но ему удалось сдержать резкий ответ. Он подошел к видавшей виды коляске Сюзанны, она прокатилась сотни миль с того дня, как они нашли ее в Топике, но теперь уже отжила свое, и задумчиво уставился на нее. Когда к нему приблизился Каллагэн, он знаком дал понять, что хочет побыть один.

Джейк смотрел на то место на дороге, где Бенни разорвало в клочья. Останки мальчика, понятное дело, унесли, и кто-то засыпал кровь слоем земли, но Джейк все равно видел темные пятна. И оторванную руку Бенни, лежавшую ладонью вверх. Джейк помнил, как отец его друга выбежал из кукурузного поля на дорогу и увидел лежащего на ней сына. Пять секунд или около того он не мог издать ни звука, и этого времени, подумал Джейк, вполне хватило бы, чтобы сказать сэю Слайтману, что они вышли из боя с невероятно малыми потерями: один убитый мальчик, одна убитая жена ранчера, еще один мальчик со сломанной лодыжкой. Просто чудо, что им удалось так легко отделаться. Но никто не сказал, и Слайтман-старший испустил дикий вопль. Джейк знал, что никогда не забудет этого вопля, как всегда будет помнить Бенни, лежащего на окровавленной, утоптанной земле с оторванной рукой.

Рядом с тем местом, где упал Бенни, лежало что-то еще, присыпанное пылью. Джейку показалось, что блеснул металл. Он опустился на колени, разгреб пыль и поднял одну из самонаводящихся разрывных гранат Волков, которые назывались снитчами. Модель «Гарри Поттер», так следовало из надписи на гранате. Вчера он держал пару штук в руке и чувствовал, как они вибрируют. Слышал их слабое, зловещее гудение. Эта же ничем не отличалась от камня. Джейк поднялся, бросил гранату в сторону груды прикрытых кукурузными стеблями Волков. Бросил с такой силой, что заныло плечо. Наверное, и завтра каждое движение руки будет отдаваться болью, но Джейка это не волновало. Как не волновало и негативное отношение Хенчека к злости. Эдди хотел вернуть жену, Джейк – друга. И если Эдди еще мог надеяться, что его желание осуществится, то Джейк Чеймберз – нет. Потому что из царства мертвых не возвращаются. Если человек умирает, это навсегда.

Он хотел идти к пещере, оставить за спиной этот участок Восточной дороги, чтобы больше не смотреть на пустую, искореженную коляску Сюзанны. Но Мэнни, взявшись за руки, окружили поле боя, и Хенчек молился резким, скрипучим, пронзительным голосом, от которого у Джейка звенело в ушах: очень уж голос напоминал визг перепуганной свиньи. Он обращался к какому-то Оуверу