Песнь Сорокопута. Ренессанс - стр. 36

– Молчи, – гневно предостерёг Оливер, глядя на сестру.

Я уже заранее знал, что она точно не послушается.

– Ну… после того как я избавилась от его телефона, этот… – Оливия не могла подобрать слова, чтобы точно описать брата, – идиот собрался домой к Бернарду, чтобы умолять его на коленях.

– Ладно, хватит мусолить прошлое! – рявкнул Оливер. – У меня теперь другая проблема. Что дальше делать? Как шантажировать Бернарда?

– Хороший вопрос, – хитро улыбнулся Скэриэл.

Люмьер разразился громким заразительным смехом, привлекая внимание редких прохожих, гуляющих в парке. Проходящая мимо пожилая дама смерила нас недовольным взглядом. Чуть поодаль двое рабочих-полукровок оглянулись, но быстро вернулись к сбору опавших листьев. Я натянул мамин шарф на подбородок, прячась от сильного порыва ветра.

Люмьер был в прекрасном расположении духа, в отличие от меня. Я бы присоединился и вдоволь посмеялся вместе с ним, не будь я при этом главной причиной столь бурных эмоций. Прошли долгие минуты, прежде чем он сквозь смех произнёс:

– Повтори, что ты сейчас сказал.

– Эм, – сконфуженно выдал я.

Наверное, я выглядел настолько сбитым с толку, что у Люмьера в какой-то момент проснулась совесть. Он жестом указал мне на ближайшую скамью.

– Прости, я просто… – продолжил он, широко улыбаясь, и сел рядом, закинув ногу на ногу. – Мне, кажется, послышалось, или ты сказал… – растягивая слова произнёс Люмьер, словно вновь был готов рассмеяться.

Он целенаправленно вынуждал меня повторить сказанное, словно не верил своим ушам.

Это было субботнее утро. Я предложил Люмьеру встретиться, чтобы попросить о помощи. В моём представлении мы бы серьёзно поговорили, но вся серьёзность слетела ещё до того, как я открыл рот. Люмьер сегодня просто светился от радости. Его не смущало, что я попросил о ранней встрече, ему не мешал сильный промозглый ветер, при том что я уже дрожал как осиновый лист. Это я предложил встретиться в парке подальше от лишних глаз, о чём уже жалел, но старался не подавать виду. Всю ночь думал о том, как сообщу Люмьеру о наставничестве, и надеялся, что он не откажет мне.

Я выдохнул и быстро произнёс:

– Позавчера я сказал отцу, что ты согласился быть моим наставником в Академии Святых и Великих.

Он задумчиво посмотрел на занятых делом работников, затем на меня. Казалось, теперь он воспринял мои слова всерьез.

– Удивительно, – выдохнул Люмьер и торопливо взглянул на наручные часы. – Сейчас девять утра. Ты ещё не сказал Гедеону?

– Нет…

Он хмыкнул.

– Так вот почему мы живы, верно? Он просто ещё не в курсе, – словно самому себе произнёс Люмьер. – Гедеон нас убьёт.