Песнь серебра, пламя, подобное ночи - стр. 62

Практик.

Цзэнь.

Поляна оказалась пуста. Лань с бешено колотящимся сердцем вскочила на ноги и огляделась в поисках каких-либо признаков своего спутника – доказательств того, что события прошлой ночи ей не привиделись.

Лань обхватила себя руками и сжала пальцами незнакомую ткань.

Опустив взгляд, девушка поняла, что все еще одета в черный плащ, длинные рукава которого свисали с ее плеч. Практик дал ей этот плащ, потому что Ангелы разорвали ее платье на спине.

Лань плотнее запахнула плащ, поглаживая пальцами тонкий материал, – цзинь, изысканный шелк, который когда-то был популярен в кругах хинской знати. Плащ был сшит на элантийский манер: с высоким воротником и зауженной талией, с петлями, в которые можно было продеть элегантный пояс из аксамита[11]. Лань поколебалась, прежде чем наклонить голову и уткнуться носом в воротник. Под запахами травы и бамбука скрывались нотки едкого дыма, ладана… и, несомненно, мужчины.

– Доброе утро.

Лань вздрогнула от неожиданности. Из-за стеблей бамбука показался Цзэнь. Он выглядел хорошо отдохнувшим и невероятно чистым: влажные волосы были убраны в некое подобие прически, а блестевшая, как бледный нефрит, кожа очищена от пота и грязи. Даже без своего длинного плаща, оставшись в белой рубашке, заправленной в черные брюки, он выглядел великолепно. Цзэнь снял ботинки и теперь приближался к ней совершенно беззвучно.

– Завтрак подан, – сказал он, протягивая ей две оранжевые хурмы. – Нам лучше поспешить. Моя печать перенесла нас в Нефритовый лес. Пусть мы и далеко от Хаак Гуна, я не хочу рисковать и давать элантийским разведчикам шанс выйти на наш след.

Лань взяла один из плодов и спросила:

– Куда мы пойдем? – в предрассветном свете хурма внезапно показалась девушке слишком яркой, слишком обычной по сравнению с ее искалеченной рукой. Как такие красивые и обычные вещи продолжали существовать в то время, когда весь ее мир перевернулся с ног на голову?

Цзэнь помолчал, скользнув по ней взглядом, будто оценивая.

– На северо-запад, – наконец ответил он, – к Центральным равнинам, где хватка элантийцев слабее всего.

Центральные равнины. Лань слышала истории об огромных раскинувшихся землях, составлявших большую часть Последнего царства. Элантийцы легко завладели более населенными прибрежными районами; центральная же область оставалась загадкой как для завоевателей, так и для большей части представителей хин. Центральные равнины наряду с низменностями Шу и Северными степями были описаны в историях и мифах как территории, которые когда-то занимали кланы, включая легендарный Мансорианский клан Ночного убийцы.