Песнь мятежной любви - стр. 30

Александр воодушевился, и мы плавно абстрагировались от общего разговора. Голоса отошли на второй план и смазались, как пересвет на отретушированной фотографии. Интересные мне темы я могла обсуждать часами.

Вскоре мы с Сашей перебрались на комфортный диван, где и продолжили. Общение, конечно. Парень владел восьмьюдесятью процентами моего внимания, и я забывала о Родионе. Я с удовольствием смотрела в глаза Александру, потому что от его взглядов кровь не ускоряла бег, сердце не стучало в горле, дрожь не сковывала, а смущение не связывало язык. Только комфорт и раскованность.

Сумасшедший блеск глаз басиста завораживал, придавая его красивому лицу смазливое выражение, но у меня имелся иммунитет.

И он мрачнел тем больше, чем сильнее веселели мы. Замечая хмурые взгляды Родиона, я чувствовала, как скрипели и натягивались его нервы, но нарочито игнорировала, и даже в открытую выказывала ему пренебрежение. Пусть думает что хочет, мне нет дела.

Включили музыку, и она загремела на всю комнату, помешав нашему с Сашей разговору. Чтобы слышать друг друга, приходилось сидеть близко и повышать голос. Обсуждали мы исключительно технику игры, примочки, репертуар, кто, когда и как начал учиться и прочее, но вынужденная близость и разговоры «губы к уху», обманывали восприятие. С определённого ракурса вообще могло показаться, что мы целуемся.

Во мне кипело варево из чувств: злость, радость, раздражение. Я была уверена, этот пожар разгорался из-за алкоголя. И совсем чуть-чуть из-за испытываемых чувств.

Не наоборот? Да не важно.

Вскоре и остальные перебрались на диваны и окончательно прервали нас с Сашей. Антон плюхнулся рядом так, что меня подкинуло. По скрипучему саднящему смеху я поняла, что он уже хорош.

Он прокомментировал своё появление, но я не разобрала слов – он и так говорил неразборчиво, а сейчас понимать его стало ещё труднее. Да, пить – тяжёлая работа.

Владислав, Марс и Женя расположились на диване напротив. Они принесли бутылку водки, виски, вермут и кое-что из еды. И когда успели организовать? Похоже, ребята чувствовали здесь себя как дома и без стеснения хозяйничали в баре и холодильнике Саши. Впрочем, недовольным он не выглядел. Напротив, инициативу друзей одобрил. Я улыбнулась тому, что он не жадничал.

Потому что у меня иногда это проявлялось. И аттракционы невиданной щедрости приводили меня в замешательство. Тот же Родион со своими автографами – не глупо ли, отдавать такую ценность просто так? Но против Саши я предубеждения не чувствовала – он ничем не жертвовал, и сам в охотку уплетал закуску, запивая алкоголем.