Песнь мятежной любви - стр. 26

Проходя по коридору, я затылком чувствовала взгляд Родиона. Паранойя? Но как бы то ни было, когда я переступила порог зала, то забыла обо всём.

Я редко присматриваюсь к интерьеру, и ещё реже мне что-либо нравится. Но обстановка здесь не оставила меня равнодушной. На выкрашенных чёрной краской стенах вместительного зала располагались квадратные картины, сгруппированные по тематике: на одной стене – флаги разных стран, на другой – животные и герои комиксов, следом – татуировки и девушки, но больше всего картин касалось музыки и рок-групп.

Справа от входа два угловых дивана со столиком внутри образовывали уютный чиллаут для приятного времяпрепровождения в компании. Противоположную стену занимали шикарная стереосистема, широкая плазма, стеллаж дисков и пластинок. У окна, в тени плотных тёмно-красных штор, блестящим чёрным зверем притаился рояль. Люстра отсутствовала, вместо неё висел большущий дискошар. Освещение оказалось скудным: несколько ламп-бра и свечи в канделябре.

Напротив рояля разместилась барная стойка со стеной напитков и зеркал. Саша как раз доставал разнокалиберные стаканы.

– Уау! Как у тебя здорово, – я не сдержала восклицания. – Потрясающе! Сам все сделал? Или родители?

– Родители? Пф! – парень удивлённо обернулся и засмеялся, ставя стаканы на зеркально чёрную поверхность. – Я уже большой мальчик и живу отдельно. Это моя хата.

– А-а-а-а, – протянула я. – Молодец. Мне здесь нравится.

Вот балда, не сообразила. Сама же оценила, что Саша старше, и не вспомнила, что он учился вместе с Владом. Значит, ему было тоже около двадцати восьми. Интересно, какой у него род деятельности, барная стойка – не дешёвое удовольствие, ремонт экстравагантный, а рояль вообще бешеных денег стоит.

– Рад, что нравится. Располагайся, где удобно.

Я прошла вглубь комнаты, немного покрутилась, заканчивая осмотр, и села на высокий стул. Рядом приземлился Антон. Остальные рассредоточились кто-где. Родион сел на крутящееся кресло неподалёку. Марс и Женя занялись музыкой, а Владислав прошёл к Саше за стойку, чтобы помочь.

Время было за полночь, и я вдруг вспомнила Эми. Мы хотели повеселиться на концерте, но из-за меня она не пошла. Сейчас вместе тусили бы, позволь моя гордость помириться с лучшей подругой. Глупое безрассудство – все эти амбиции.

– Что будешь пить, Майя? – спросил Влад.

– Что угодно, без разницы. Ты же меня знаешь, я не привередливая.

– Спирт? Самогон? Борматуха? – над ухом раздался скрипучий смех Антона.

– А где наша не пропадала, – я поддержала, но меня рассмешил его голос, а не шутка.