Песнь ангела - стр. 7
А дело в том было, что среди сокровищ многих в этой деревне имелась глухая девчонка-дурочка. И странное у нее было обыкновение: возьмет да и уставится на селян взглядом пристальным и злобным, как будто знает все тайные грехи, которые люди скрыть пытаются; потому-то и обливали ее грязной водой из ведер, когда близко подходила. И девчонка эта глухая, пока карабкалась по холму, глаз с колокольни не спускала, потому что тоже колокола эти слышала, да не ушами безжизненными, а как люди добрые святость ощущают – трепетанием нутра своего.
Все смотрели, как взбирается она вверх по холму, потому что ведомо им было, что это Господь послал к ним эту дурочку так же, как Господь послал им Килхмара и камень, чтобы церковь построить, и металл, чтобы колокола отлить.
А девчонка смотрела вверх на колокольню, и казалось, будто ей хочется взлететь.
– Иди, – шептали они. – Иди.
Но не слышит она их понуждений. Память о колокольном звоне тянет ее к дверям, а потом и внутрь церкви, где ранее ей бывать не доводилось. На полу лежат осколки стекла – выбиты окна, и оставляет она за собой кровавые следы, взбираясь по узким ступеням лестницы в притворе. На первом ярусе колокольни сквозь потолок свешиваются три веревки. Но веревки ей знакомы, и знает она также, что волшебство не в них, что они ведут ее дальше наверх; она продолжает взбираться по лестнице и поднимает головой крышку лаза. Проемы в стенах ничем не огорожены, и выпасть оттуда легко, но зато со всех четырех сторон открываются ей разные виды: налево – голые скалы; прямо перед ней долина, извиваясь, восходит в сторону Италии; направо – покрытый снегами Зустенпасс; а когда пролезает она через лаз на следующий ярус, то, оглянувшись, видит людей, которые копошатся вокруг своих домов, как личинки в куске гниющего мяса.
Она подходит к самому большому из колоколов и заглядывает внутрь, в полумрак. Его тело черное и шершавое. Она протягивает руку и шлепает его. Он не двигается. Она не слышит ни звука. В углу стоят две медные колотушки. Она поднимает одну и бьет по самому большому колоколу.
Сначала она чувствует это в своем чреве – будто прикосновение теплой руки. Много-много лет никто не прикасался к ней. Она закрывает глаза и чувствует, как тепло это идет вниз, в ее бедра. Проходит по межреберьям. Она вздыхает. Бьет колокол еще раз, изо всех сил, и тепло опускается еще ниже, змеей опоясывает спину, поднимается к плечам. Кажется, что оно приподнимает ее, и она купается в этом звуке. Снова и снова бьет она по колоколу, и звук становится все теплее.