Пески времени - стр. 8
«Не мы, а я. Интересно, заметили ли это остальные. Да, – нервно подумал премьер-министр, – с этим полковником надо будет что-то делать».
Премьер-министр встал:
– На сегодня все, господа.
Поднявшись, все стали уходить, кроме полковника Акоки.
Леопольдо Мартинес принялся расхаживать по кабинету.
– Проклятые баски! Почему им мало быть просто испанцами? Что им еще надо?
– Они жаждут власти, – сказал Акока. – Им нужна автономия, свой язык, свой флаг…
– Ну нет. По крайней мере, пока я занимаю свой пост, этому не бывать. Я им не позволю растаскивать Испанию по кускам. Правительство решает, что они могут иметь и что не могут. Они – лишь толпа, которая…
В кабинет вошел один из его помощников.
– Простите, ваше превосходительство, – сказал он извиняющимся тоном. – Приехал епископ Ибанес.
– Пусть войдет.
Глаза полковника сузились.
– Уверяю вас, что за всем этим стоит Церковь. Пора их проучить.
«На Церковь вообще нельзя полагаться, как показывает вся наша история», – с горечью подумал полковник Акока.
В начале гражданской войны Католическая церковь была на стороне националистов. Папа римский поддерживал генерала Франко и позволял ему заявлять, что Бог на его стороне. Но когда гонениям стали подвергаться баскские церкви, монастыри и священники, Церковь тут же изменила свою позицию.
Церковь потребовала предоставить баскам и каталонцам больше свободы. «Вы должны прекратить казни баскских священников», – заявила она.
Генерал Франко пришел в ярость. Как смеет Церковь указывать правительству?
Началась изнурительная война. Войска Франко нападали на церкви и монастыри, убивали монахов и священников. Епископов сажали под домашний арест, а священники по всей Испании штрафовались правительством за бунтарские проповеди. И только когда Церковь пригрозила Франко отлучением, он прекратил свои нападки на нее.
«Проклятая Церковь! – думал Акока. – После смерти Франко она опять стала всюду совать свой нос».
– Пора показать Церкви, кто управляет Испанией, – сказал он, повернувшись к премьер-министру.
Епископ Кальво Ибанес, тощий и хилый, с облачком белых волос, обрамлявших голову, внимательно посмотрел на присутствовавших в кабинете сквозь стекла своего пенсне.
– Buenas tardes. Добрый вечер.
Полковник Акока почувствовал, как переполнявшее его раздражение готово было выплеснуться наружу. От одного вида духовников его начинало подташнивать. Он считал их иудиными козлами, ведущими своих глупых козлят на бойню.
Епископ стоял, ожидая, когда ему предложат сесть. Но этого не произошло. Его даже не представили полковнику. Ему выказывалось нарочитое пренебрежение.