Песики&Детектив - стр. 11
– Это Зорька, мать племени, – сказал Рыков. – Она с характером, может и цапнуть.
– Уважаю. Привет, Зорька, привет, племя, – поздоровался Андрей с очаровательным зверинцем.
Кошкам было не до него.
– Чаю?
Крымов оглядел общий беспорядок, в котором главными санитарами леса были, несомненно, животные, и сильно засомневался.
– Пожалуй, нет. Только что отобедал.
– Так что вас интересует? – когда они сели в кресла, разделенные журнальным столиком, спросил хозяин.
Крымов достал из кармана диктофон, включил его и положил между ними на старые журналы «Вокруг света».
– Биография вашего знаменитого предка – Никиты Митрофановича Рыкова, фабриканта. Как ему досталось такое богатство. От отца, конечно?
– От отца ему достались только обувные лавки, а вот фабрику он создал своим умом и предприимчивостью. Плюс отцовские деньги.
– Значит, Митрофан… как по батюшке вашего предка?
– Пантелеевич. Митрофан Пантелеевич Рыков.
– Значит, Митрофан Пантелеевич Рыков был сапожником?
– Я бы так не сказал, – отрицательно покачал головой Петр Семенович. – Он любил чинить сапоги, это правда. Хобби. Был изначально мажордомом известного в Цареве графа Оводова, Дмитрия Ивановича, служил ему не за страх, а за совесть. – Его тон стал подозрительным. – Вы об Оводове тоже будете писать?
– Нет, не буду, – честно ответил Крымов. – Оводов – дворянин, а меня интересуют купцы и промышленники, двигатели, так сказать, прогресса, новые люди, как их понимали те же Чехов или Горький.
– И правильно, – согласился Рыков. – Эти дворяне могли только спускать свои имения и наследства, в пыль их превращать, а вот именно купцы и промышленники сколачивали миллионы и строили производства. На их плечах держалась Россия девятнадцатого века.
Они коротенько поговорили о богатом на события девятнадцатом веке, о промышленниках, купцах и их положительном влиянии на экономику царской России.
– Так как же он, ваш предок, из мажордомов да в хозяева обувных лавок угодил? Расскажите, очень интересно! А потом уж и о его сыне – Никите Митрофановиче поговорим.
– Говорить о Никите Митрофановиче – одно, а о Митрофане Пантелеевиче, бывшем графском мажордоме, совсем другое.
– Не понимаю вас.
– Вам интересна история, полная страшных семейных тайн?
– Очень.
– Выключите диктофон.
– Заинтриговали, – выполнил просьбу Крымов.
– Только сразу предупрежу вас: хорошего о графе Оводове вы от меня не услышите, как и обо всем его семействе.
– Меня интересует только истина, – успокоил хозяина разумный гость, – какая бы она ни была.
– Очень хорошо. Случилось так, что старый граф Дмитрий Иванович Оводов полюбил. И предметом его страсти, а это была именно страсть, стала его дальняя родственница – бесприданница Мария Черкасова, из предместий, которую отдали графу на воспитание в город.