Песец в тропиках - стр. 14

Далее. Непреложным фактом является моё бегство за границу сразу же после исчезновения в Вознесенском районе Нижегородской области Игоря Скромного. В России уже начато следствие по делу пропажи этого журналиста: несколько свидетелей показали, что именно я напросился к Скромному в экспедицию в Лашман с группой самозванцев, выдававших себя за «киношников» от режиссёра Георгия Молоканова. Тот уже опрошен и заявил, что никаких представителей от своего фильма никуда не посылал. Теперь следователи разыскивают, чтобы допросить, и меня: уже пытались связаться, но мой телефон недоступен.

Понятно, что при таких раскладах в Россию мне лучше не возвращаться.

– «Вечная весна в одиночной камере», – понимающе кивнул я.

Тут вьетнамские товарищи предложили мне и другой вариант. Никакого ножа не существует, а, значит, и с убийством Улябиной меня ничего не связывает. На допросах в России по делу исчезновения Скромного я отвечаю, что Игорь сам попросил меня поехать с ним в экспедицию, чтобы содрать с организаторов побольше денег за участие в ней не только прессы, но и представителей киноиндустрии. Своих спутников – Ивана Цоя, Лаврентия Мутко и их «ассистента» – я до этого никогда не видел и познакомился с ними только в машине. Их, как и меня, в поездку позвал сам Скромный, подговорив для солидности выдать себя за «киногруппу». Во время всей экспедиции я пребывал в полукоматозном состоянии: отравился чем-то накануне и почти ничего не помню. По приезду домой сразу решил улететь во Вьетнам по путёвке, выигранной до этого по конкурсу. Так как тело Скромного затерялось в лашманских болотах, то если его даже и будут искать – вряд ли найдут. Тем самым от меня очень скоро отстанут и благополучно забудут.

– К чему вы клоните? – спросил я вьетнамцев.

Они тут же разъяснили, что, если я соглашаюсь на второй вариант, мне обеспечат возвращение домой, но в России я буду работать на вьетнамскую разведку.

– У вас там есть своя разведка? – искренне удивился я.

Теперь уже недоумённо переглянулись товарищи из министерства:

– А как же? В России работает очень много вьетнамцев, в том числе и нелегалов. Среди агентуры нам там очень нужны люди из местных: вьетнамцу в России путь во многие сферы закрыт, а русскому в этом плане куда проще. Тем более, что по вашему адресу мы могли бы организовать явочную квартиру.

Я вдруг сразу всё понял!

Понял, почему Минов не стал меня ликвидировать в России, как Гошу Скромного, а вывез с собою во Вьетнам! Я был для него живым товаром, «кабанчиком», разменной монетой для местных спецслужб, чтобы они позволили ему самому обосноваться здесь со своим полулегальным бизнесом! Он привёз им повязанного по рукам и ногам готового агента взамен на лояльное отношение к своим сомнительным делишкам!