Песчинка. Пустой мир - стр. 19
– Нет. – Девочка делает глубокий вдох и выдох. – Почему папа закрыл тебя в «бомбоубежище»? И как ты выбралась?
– Папа хотел защитить меня от людей, которые находились в панике, – отвечаю я, хотя сама до конца не уверена в этом. – Мы думали, что всё случится за считанные часы. Папа запрограммировал дверь бомбоубежища на месяц, и по истечению срока замок автоматически открылся. Так что, я жила и не знала, что творилось в тот момент в мире. Когда вышла, город был уже пустой.
Те тридцать дней я никогда не забуду. Первую неделю если не спала, то плакала. Почти ничего не ела, пыталась вскрыть замок, а потом испугалась, что если что-то сломаю, то останусь там навсегда. Я кричала до хрипоты, надеясь, что кто-то меня услышит. И лишь на шестнадцатый день смирилась.
В комнате было холодно, и я, кутаясь, в одеяла, читала книги. Папа позаботился о хорошем выборе. За три недели я прочитала тридцать две книги. Мне нужно было отвлекать себя от прискорбных мыслей. Стоило вернуться к воспоминаниям, и начиналась истерика.
– Получается, у вас люди вымерли за месяц… – задумчиво произносит Оливия.
– А здесь было не так?
– Началось все еще в октябре, но врачи старались избегать паники и, как только выявляли гниение кожи или органов, увозили людей куда-то. До рождества на улицах ходили люди в скафандрах, – сдавленно смеется, представляя смешные белые костюмы, защищающие от заражения. – А потом и они исчезли. Постепенно Сан-Франциско опустел. Я видела, как падали самолеты.
– В городе? – удивляюсь и делаю широкие глаза.
– Нет. По телеку видела… и доктор Вайбер мне сказал, что летчики исчезали, поэтому самолеты, рано или поздно врезались или в гору, или падали вниз. Потом полеты запретили.
– Ты так много знаешь.
– А что мне оставалось делать? Доктор Вайбер заставлял смотреть новости, чтобы я знала, что происходит в мире. А потом отключили интернет, телевидение перестало работать, и, в конце концов, электричество отрезали. Тогда-то мне стало очень страшно. Но я справилась, Селена. Я смогла жить в пустом городе… одна.
Мы сворачиваем к нашему дому. Уже совсем темно и становится прохладно. Надо придумать, что мы будем есть на ужин, поэтому перевожу тему разговора на более приятную.
На сегодня с нас достаточно.
Суровая действительность с постоянной борьбой за существование, неизвестность и пустота приводят к стрессу. А нам необходимо беречь себя. Потому что я верю, что если есть мы, то есть еще кто-то. Мир невероятно огромен, а мы находимся на жалком его клочке. Придумать бы, как добраться до тех мест, что отрезаны от Америки.