Первый в списке на похищение - стр. 11

В красном тумане вдруг возникла дрожащая черная фигура, продралась сквозь студенистую плоть и начала косо заваливаться на него, на лежащего, Агафонов попробовал передвинуться, уйти, но тело уже не слушалось его. Сергей переместил ствол пистолета влево, словно собирался подпереть им темный неровный силуэт, и нажал на спусковой крючок. Налетчик вскрикнул, отпрыгнул в сторону, вновь выстрелил в Агафонова.

На этот раз он не промахнулся. Пуля попала Агафонову в рот, выкрошив зубы – они просто превратились в гречку – и выбив фонтан крови. Последнее, что он услышал, был крик Костика:

– Дядя Сережа-а! А-а-а!

«Дядя», – успел подумать Агафонов, увидев рядом с собой лицо Ванечки Кислова – маленького, полутораметрового роста, взводного из их «полтинника», подорвавшегося на мине и увезенного помирать на родину, в подмосковную Апрелевку, потом из багровой притеми вытаял Витька Щедрин – тоже афганский дружок, даже больше, чем просто дружок – кореш, срубленный пулей из «бура» во время атаки на кишлак, в котором засел Лысый Кудуз… Щедрин подмигнул Агафонову, протянул обе руки, чтобы обняться по-братски крепко, и Сергей Агафонов, готовно кивая, пошел к нему навстречу.

Когда налетчик склонился над Агафоновым, тот был уже мертв.

– Дядя Сережа! – прокричал Костик, размятый, раздавленный тем, что видел, сросшийся с кустом акации, сам ставший кустом, его ветками. Налетчик метнулся к Костику, сгреб его, выдернул из куста. Предупредил:

– Не кричи!

– А-а-а! – закричал Костик.

Налетчик рукой зажал ему рот, приподнял, бегом помчался к своему «жигулю». На ходу выкрикнул напарнику, державшему на мушке водителя белозерцевской машины – серого от боязни, потного:

– Чего стоишь? Да свяжи ты руки этому дураку!

Он швырнул Костика на заднее сиденье, скомандовал своему водителю, сидевшему за рулем машины с невыключенным мотором – тот держал ногу на педали газа, чтобы в любую минуту рвануть с места и раствориться на ближайших улицах:

– Клоп, держи мальца! Не выпускай – больно горячий!

Клоп, перегнувшись, притиснул Костика к сиденью, рука у него была тяжелая и неприятно костлявая, улыбнулся Костику подбадривающе, просунул сквозь редкие золотые зубы кончик языка:

– Ты так умеешь?

– Нет, – неожиданно успокаиваясь, отозвался Костик, улыбчивый вид Клопа подействовал на него; почувствовав себя лучше, Костик даже мотнул головой.

– Знаешь, на сколько метров я могу плюнуть сквозь зубы?

– Не-а!

– На тридцать шесть с половиной.

– Врешь! – глаза у Костика округлились, сделались большими, он глянул в окно машины, но Клоп быстро развернул его лицом к себе.