Первый снег - стр. 5
– Который час? – оторвавшись от раздумий, спросил он официанта.
– Шесть тридцать, – ответил тот, удивленно посмотрев на него.
Поняв, что сплоховал, и понимая, что надо что-то сказать, ведь сегодня почти не встретишь человека без мобильника, если конечно, он не глубокий старец, он, улыбнувшись, сообщил он официанту: «Батарейка села».
– А-а-а, – понимающе протянул тот и побежал с подносом дальше.
Наконец, он вспомнил своего дальнего родственника, который жил на окраине города и, если старик еще жив, думал он, то у него можно некоторое время перекантоваться. Выходя из кафе, он спросил у официанта, как проехать на улицу Юных Пионеров, тот ему объяснил, что надо перейти дорогу и сесть на маршрутное такси номер пять или семь, а там уже водитель высадит, где надо. Он вышел из кафе и, перейдя дорогу по пешеходному переходу, встал у края проезжей части и поднял руку, когда увидел приближающуюся маршрутку с табличкой «семь» на лобовом стекле. Заплатив водителю, он попросил его остановить, когда будут проезжать улицу Юных пионеров, и поудобнее устроился на сидении за спиной водителя. Из дрёмы его вывел зычный голос водителя: «Кто просил Юных пионеров?» – «Я», ответил он и, поблагодарив водителя, вышел из маршрутки. Заметив табличку на стене углового дома, он пошел вверх по улице, свернул в переулок и вскоре оказался у нужного дома. Ветхий забор из шлакоблоков, облепленный вьюнком, придававшем забору некоторую респектабельность, и высокая, потемневшая от времени грубо сколоченная дверь из сибирской лиственницы давали некоторую надежду, что за те двенадцать лет, что он тут не был, ничего не изменилось, и хозяева по-прежнему те же, и что он не зря проделал этот путь. Нажав на кнопку звонка, он стал ждать. Где-то во дворе залаяла собака и через пару минут кто-то подошел к двери с другой стороны и спросил: «Кого надо?»
– Рассвет Али здесь живет? – с надеждой, что со стариком ничего не случилось, и он по-прежнему жив, спросил Арс.
– Да, здесь, а кто это?
– Это я, Арсен, сын Халила.
Дверь открылась, и он увидел своего дальнего родственника, которого не видел очень давно. Старику было, наверное, уже под восемьдесят, но выглядел он несколько моложе своего возраста, был худощавого, крепкого на вид телосложения, и только морщины, беспощадно избороздившие его лицо, словно паутина времени, сотканная самой жизнью, выдавали возраст хозяина дома. Ему хотелось извиниться перед ним, попросить прощения за то, что давно не захаживал, придумать что-нибудь, что правдоподобно объясняло бы его появление, но тот, не дав ничего ему сказать, показал рукой во двор в сторону дома и сказал: «проходи». Пока они шли по вымощенной диким камнем тропинке, ведущей к крыльцу, он внимательно осмотрел двор. «Как в аптеке, – подумал он, – вот что значит старая закалка», – было видно, что хозяин тратит уйму своего времени для ухода за клумбами и небольшого парника, где через полупрозрачную толстую пленку виднелась какая-то зелень. Они прошли двор, и на крыльце он увидел немецкую овчарку, нерешительно остановился и, глядя на собаку, спросил хозяина дома: