Первый - стр. 8

Бакурин заканчивает разговор, бросает телефон на кровать и выжидающе на меня смотрит. Я кладу листик на тумбу, пячусь назад.

— Там указан мой номер. Просто наберите, если захотите. Я в вашем распоряжении почти круглосуточно.

Андрей совершает движение рукой, отшвыривает тумбу. Она с грохотом падает на пол, а принесённые гостинцы, которые я старательно выбирала в магазине, залетают под кресло, кровать и шкаф.

Слёзы жгут щёки. Я опускаюсь на корточки и наклоняю голову. Собираю всё, что могу и вижу.

— Если не любите персики и абрикосы — в следующий раз принесу цитрусовые.

4. Глава 4

***

— Ну? Как прошло? — интересуется папа, когда я выхожу на крыльцо больницы.

Меня всё ещё потряхивает после общения с Андреем, поэтому я только и могу, что передёрнуть плечами. Слёзы я смыла в уборной, а покрасневших глаз отец, к счастью, не видит.

На самом деле всё прошло ужасно. От начала и до конца. После того как я заново собрала гостинцы, быстро попрощалась с Бакуриным и вылетела из палаты.

— А словами изъясняться можешь, Жень?

Мы спускаемся по ступеням и направляемся на парковку. Я опускаю все матерные слова и смягченно пересказываю то, как принял меня гонщик. Агрессивно, что неудивительно.

— Ничего лишнего ему про аварию не болтала? — интересуется отец. — Я дал тебе пошаговую инструкцию, но мало ли…

Всё, что нужно было говорить — выветрилось из головы, когда Андрей впился в меня взглядом. Мой монолог был чистой импровизацией. И да, я, должно быть, озвучила то, чего не должна была. Например, что на момент столкновения находилась за рулём собственного автомобиля. Но папе я в этом не хочу признаваться, поэтому усерднее мотаю головой.

— Пока тебя не было — я общался с врачами, — произносит он, когда выезжает за территорию больницы.

— И какие прогнозы?

Судя по тому, как морщит лицо отец, дела плохи. И мне снова становится больно.

— Гонщику вставили в предплечье пластину и двенадцать шурупов. Сложность заключалась в положении лучевого нерва: он как раз проходит вокруг той части кости. Но вроде бы обошлось.

Я удобнее сажусь в кресле, чтобы наблюдать за отцом и не упустить ни единого слова об Андрее. Мне почему-то важно знать всё, через что он прошёл и пройдёт.

— Гонщик отказался от денег, — тихо заявляю.

— Знаю. Созванивался с его менеджером ещё в первый день. Тот вроде бы был не против, но Бакурин слишком гордый и принципиальный. Наотрез отказался иметь с нами какие-либо контакты. Впрочем, лечение пока что с лихвой покрывает страховая — это не самое страшное.

— А что самое?

— Будущие прогнозы. Они пока не столь радужные, как хотелось бы. Если Андрей и вернётся в спорт, то нескоро. Такие травмы очень редки. Нужно минимум три месяца не нагружать руку. Если не слушать рекомендации, то существует повторный риск перелома. Среди топовых гонщиков практически никто не возвращался на лидирующие позиции после длительного пропуска — особенно если в причинах перерыва виновата серьезная травма.