Первый лучик солнца - стр. 61
Рано утром дороги оказались пустыми, мы быстро приехали к дому Островского, я расплатилась и вышла, уверенность все еще плескалась внутри, теперь не было дрожи волнения, только небольшой мандраж, но это вполне нормально перед тяжелым разговором.
Я понимала, что придется находить веские аргументы для Богдана, вряд ли он со спокойной душой отпустит меня, это было понятно уже с телефонного разговора. Хоть и кричал, но скрыть панику он так и не смог, Островский не дурак, должен был понять, к чему все идет! А что, если сейчас поднимусь на этаж, а наши чемоданы с Жекой вообще будут стоять на лестничной клетке? Тогда и объясняться не придется, заберу вещи и уйду с чистой совестью. Рассмеялась от абсурдной мысли, нет, Юля, настолько повезти тебе явно не может.
Дверь оказалась не заперта, я вошла и захлопнула за собой, чемоданов уже не было там, где их оставила вчера. Ну, конечно, Богдан наверняка, чтобы убедиться, решил заглянуть внутрь.
Даже спустя минуту Островский так и не вышел ко мне, пришлось разуться и пойти на кухню. Слышала, как он стучал ложкой по чашке, туда и пошла.
Я ахнула и не поверила своим глазам. Больше всего меня изумил не его растрепанный вид или угрюмое лицо, а синяк под глазом. Честно говоря, таким Богдана я видела впервые, такой всегда идеальный и вылизанный, чтобы ни произошло, а сейчас волосы на голове были растрепаны. На нем оказалась надета мятая рубашка, у которой оторваны три верхние пуговицы. Слева на груди виднелось несколько каплей крови, вряд ли чтобы то был кетчуп. Ого… Я даже не нашла, что сказать Островскому, собиралась пожалеть, ведь Богдан явно подрался. Непонятно с кем и почему…
Быстро опомнилась, разозлилась на себя. Его показушность уже переходила все границы. Мог же переодеться, принять душ, расчесаться, в конце-то концов, к чему напускать столько трагизма? Будто хотел вызвать во мне жалость или, чего хуже, чувство вины?
- Даже не спросишь, что произошло? – бросил упрек и посмотрел на меня исподлобья.
Моя молчаливость сильно затянулась, не этого ждал Богдан, явно. Значит, мои подозрения оказались верны, он хотел сделать из меня виновную. Не удивлюсь, если сейчас скажет, что ушел из-за моей холодности к нему, нарвался на гопников, ну и дальше по сценарию плохих фильмов -получил «шальную пулю». Он сейчас вызывал у меня лишь отвращение, как раньше могла на все это закрывать глаза, ума не приложу!
- Ничего такого, раз сидишь сейчас здесь, чаек попиваешь, а не валяешься на больничной койке, - бросила равнодушно.
Пора заканчивать концерт и убираться отсюда поскорее. Островский вскипел, подобно чайнику, стукнул кулаком по столу и метнул в меня колючим взглядом. Нечто страшное и темное промелькнуло в зеленых глазах, я уже пожалела, что начала разговор именно так. Даже стала побаиваться Богдана впервые в жизни. Спокойное до этого выражение лица изменилось, его перекосило гримасой злости, того и гляди, сейчас бросится на меня как бизон и разорвет на части свою жертву. Сделала шаг назад, но все же попыталась мыслить трезво. Ну что Островский сможет мне сделать, он же трус! Про таких говорят: лает, но не кусает.