Первым делом самолёты! - стр. 6
Но все было… иначе.
Когда Юля рассказала Сереге о приставаниях отчима – ее самом страшном и жутком секрете, ее пожизненной травме, Серега потрепал ее по голове, заглянул в глаза и сказал, что все будет хорошо. И Юля ему поверила, ведь он так улыбался и, чтобы стереть ее горе, позвал кататься на сноубордах с друзьями. Было действительно весело и хорошо… а потом Серега об истории с отчимом забыл, словно ее и не было. Словно это не было важным моментом отношений, а так… проходной истерикой, которую легко успокоить веселой поездкой за город.
Дальше больше.
Когда Юля рассказала Сибиркину о ссорах с матерью, он сказал, что все будет хорошо: она сильная, она справится. Больше он о матери не спрашивал, потому что… скорее всего он выкинул эту историю из головы быстрее, чем девушка закончила изливать душу. Зачем голову забивать плохим? Когда она рассказала Сереге о проблемах с учебой, он сказал, что она… да, сильная и справится. И все будет хорошо, разумеется. Как иначе-то.
И таких историй просто тьма тьмущая, они похожи между собой, словно близнецы.
Поначалу Юля считала это нормой. Ну что ждать от другого человека? Что он побежит вместо нее учиться? Выслушал, и ладно. Но… черт побери, как это бесило каждый раз. В конце этих отношений ее просто разрывала безудержная ярость из-за тупых ответов Сибиркина и его вечного: «Ты справишься! Дерзай и удачи, ты у меня сильная, независимая! А если не справишься, мы вон к Томке с Эдом в гости завернем, как раз давно не были. Отдохнешь с ними душой и забудешь о проблемах…». Все еще совпало с ее переводом, когда от стресса, нервов и материнских криков в телефонную трубку она едва не сгрызла все ногти вместе с пальцами. Тогда-то она и поняла, что одной лучше. Проще справляться без этой глупой и неоправданной ярости, без каких-либо надежд. К черту весельчака-Серегу, его веселую жизнь и его легкость. Надоело до ужаса.
Юлька, конечно, понимала, откуда растут ноги – Сибиркин был из обеспеченной и очень хорошей семьи и бед не видел даже издалека, но все же… впрочем, какая теперь разница? Не Юльке разгребать эти проблемы.
— Ветрова! Эй, Ветерочек мой! — Сибиркин, легок на помине.
Юлька мысленно закатила глаза, в очередной раз пожалев, что заявилась на эту глупую вечеринку.
— Привет, любовь моя, — Серега чмокнул ее в щеку, обдав ароматом колы и рома, и разулыбался. На его лице плясали огни цветомузыки. — Получила мой подарок?
Цветы. Пятьдесят одну розу с сердечком в середине – очень пошло, но в духе ее бывшего. На широкие жесты он никогда не скупился, потому что это легко, когда нет проблем со средствами. Он и розы-то отправил просто так – а вдруг прокатит? В этом девушка не сомневалась – Серега часто поступал именно так. «А вдруг?» было его девизом, который невероятным образом работал чаще, чем кажется. И когда-то Юльке эта его черта нравилась – в отличие от многих, он хотя бы пытался, действовал. Но теперь это раздражало, что неизбежно после расставания.