Первые заморозки - стр. 16
Он поставил чемодан на пол и огляделся. Сегодня вечером здесь не было ни души. Видимо, ужин здешним постояльцам не подавали. Однако наличие столовой говорило о том, что завтраки или обеды тут все же предполагались, а значит, имелась и кухня, в которую можно было незаметно наведаться. В последний раз он ел уже очень давно и успел проголодаться. Он легонько побарабанил пальцами по колокольчику на стойке и стал ждать, разглядывая фотографии на стене. На большинстве из них был запечатлен чопорного вида мужчина лет шестидесяти, пожимающий руки каким-то людям – судя по всему, местным шишкам.
Однако на звонок колокольчика из каморки за лестницей появился вовсе не мужчина с фотографий, а болезненно худая женщина, напомнившая ему одну его знакомую акробатку по имени Гретель, выступавшую в амплуа женщины-змеи. На вид лет шестидесяти, волосы она красила в цвет горького шоколада, а кожа ее была того землистого оттенка, какой бывает у человека, привыкшего ежедневно выкуривать пару пачек. Глаза у нее – вероятно, ее единственное достоинство в молодости – были почти зеленые. С первого же взгляда он все про нее понял. Перед ним стояла женщина, давным-давно осознавшая, что счастья ей не видать как своих ушей. Но, как и все разочаровавшиеся в жизни женщины, она еще верила, что оно возможно – просто не для нее.
– Чем могу вам помочь? – осведомилась она без энтузиазма.
От нее разило табаком.
Он улыбнулся ей, пристально глядя прямо в глаза. Он был старше ее на добрых два десятка лет, но знал, что все еще красив – аристократической, благородной красотой. Его серебристые волосы оставались такими же густыми, как в молодости, а глаза необыкновенного ярко-серого цвета могли загипнотизировать кого угодно. Лишь благодаря им сэр Уолтер Тротт позволил ему остаться в труппе передвижного цирка, когда его мать сделала всем ручкой. Ну, в том числе благодаря им.
– Я хотел бы снять номер.
Она подошла к компьютеру и, тряхнув мышкой, вывела его из спящего режима.
– Вы бронировали заранее?
– К сожалению, нет.
Она с раздраженным видом вскинула на него глаза:
– Сейчас сезон любования листьями. Свободных номеров нет. Мне очень жаль.
Он слегка подался вперед, демонстрируя, что отметил ее попытку накрасить губы, тем, что устремил взгляд на ее рот.
– Неужели вы не сделаете исключения для усталого путника? Я приехал издалека.
Вид у нее сделался удивленный, как будто внимание такого рода было для нее чем-то неожиданным. Неожиданным, но не нежеланным. Нет, он не ошибся относительно нее. Он вообще редко ошибался.
– Моего брата удар хватит, – произнесла она, безотчетным движением скользнув рукой к воротничку белой рубашки поло, на груди которой был вышит логотип «Пендленд-Стрит-Инн».