Первые и Вторые. Второй сезон. Корнеслов - стр. 6
Принимавший телеграмму кельнер по слогам прочитал «Elizaveta», а затем с большим усилием выдавил из себя «Timofeyevna», после чего закатил глаза.
Почтальон понимающе кивнул и хлопнул лямками с перемычкой, украшенными вышивкой с эдельвейсами и поддерживающими кожаные штаны чуть выше колена – ледерхозен.
Содержание короткой телеграммы было на французском, поэтому осталось без их внимания.
Но в самом ее конце кельнер, теперь уже почти бегло, прочитал подпись «Tikhomir».
Фрау Елизавета Тимофеевна Медведь ничем не отличалась от других «отдыхающих» на термальных источниках, поэтому спустилась на завтрак только после полудня.
Чашка из тончайшего майсенского фарфора с горячим свежеприготовленным ароматным йеменским кофе средней обжарки выпала у нее из рук и разбилась вдребезги, когда она прочитала телеграмму Тихомира.
Елизавету Тимофеевну, всегда такую веселую и легкомысленную, в недоумении обступили почти все поздние посетители ресторана.
Слышались многочисленные вопросы, но она только и смогла выдавить из себя:
– Mon mari est mort…
Со временем сочувствующие разошлись.
Но она все сидела, сидела и ждала его.
Он подошел к ней сзади, положив загорелую сильную правую руку с длинными пальцами и ухоженными ногтями на ее изящное плечико.
– Я слышал печальную новость, – сказал он на французском с легким итальянским акцентом, – чему быть, того не миновать.
Она, может быть несколько и наигранно, всплакнула и посмотрела на него:
– Альфонсо! Ты поедешь со мной в Москву?
Он обошел ее и, приподняв лицо за подбородок, так, чтобы посмотреть прямо ей в глаза, мягко произнес:
– Конечно, Amore Mio. Я сделаю все, что ты пожелаешь.
Она прижалась щекой к его левой руке, на которой не было фаланги мизинца.
Елизавета Тимофеевна спешила собираться – столько вещей!
«Еще надо бы успеть заскочить в церковь заказать поминание», – подумала она между дел.
Русская Церковь Святой Елизаветы была возведена в Висбадене семь лет назад в память о безвременно ушедшей из жизни российской Великой Княжны Елизаветы Михайловны, супруги герцога Адольфа Вильгельма – последнего монарха самостоятельного герцогства Нассау.
Елизавета Тимофеевна торопливо, то и дело приподнимая шуршащие юбки, взбиралась по крутой извилистой дороге, ведущей к храму между виноградников.
Проходя мимо большого православного кладбища, она не смогла сдержаться и разрыдалась.
Присев в густую траву, усыпанную небольшими, но яркими и разноцветными горными цветами, она закрыла лицо руками:
– Вернусь в Москву одна! Как мне можно было так поступать… К черту Альфонсо!