Первые и Вторые. Второй сезон. Корнеслов - стр. 50
Марфа попросила пояснить:
– Как понимать «вне закона»?
Тимофей грустно ухмыльнулся:
– Смысл указа состоял в лишении иудеев защиты закона, то есть делал беззащитными от преступных посягательств и лишал права на законный суд. Разумеется, в таких условиях была невозможна никакая торговля, являвшаяся основным занятием испанских иудеев.
Тихомир решил уточнить:
– Так в чем же повторение истории?
Тимофей пояснил:
– Главным из условий для иудеев, покидающих Испанию, было то, что они должны были оставить все свои накопления и богатства Испанской короне.
Тихомир хлопнул себя по коленке:
– Так это же был чистой воды грабеж!
Тимофей кивнул:
– Этим миром правит алчность – власть и золото! И молодая испанская чета просто захотела пополнить казну, прикрываясь своей религиозностью при прямой поддержке Католической церкви.
Тихомир был в негодовании:
– Так царь Алексей Романов и Никон повторили историю!
Тимофей просто развел руками.
Марфа с жалостью спросила:
– И много их было, иудеюшек этих?
Тимофей на минуту призадумался:
– Как будто – двести тысяч иудеев перешли в католичество, и столько же были изгнаны.
Марфа заплакала снова:
– И куда же они, горемыки, подевались?
Эпизод 7. Султан
1 июня 1492 года, Константинополь
Когда восьмой султан Османской империи Баязид II услышал о беде целого народа, он немедленно распорядился отправить флот на спасение иудеев-сефардов из Испании.
Великий визирь Османской империи Херсекли Ахмед-паша, заслуживший репутацию человека, говорящего правду, подкараулил султана, когда тот прогуливался по парку, разглядывая красочные цветочные клумбы.
Увидев, что султан одет по-простому – только в ферадже из ангорской шерсти, отороченном мехом горностая, а на его лице играет улыбка, Ахмед-паша понял, что у того хорошее настроение и сейчас самое время образумить повелителя:
– Великий султан! Позволь мне задать тебе вопрос.
Баязид действительно был в приподнятом настроении и, предвидя вопрос, утвердительно сказал:
– На землях, которыми я управляю, иудеи будут свободно исповедовать свою религию и говорить на своем языке.
Ахмед-паша в очередной раз поразился проницательности султана, но решил высказать свое мнение:
– Простите мою дерзость, повелитель, но в дальнейшем это приведет к ужасным последствиям! Приехавшие иудеи нарушат стабильность. Спокойствие империи окажется под угрозой.
Султан остановился возле стола, на котором рядами стояли горшки с приготовленными к посадке разнообразными цветами: белыми, желтыми, оранжевыми, красными и розовыми.
Пригладив белую бороду, он улыбнулся и спросил у визиря: