Первая женщина на русском троне. Царевна Софья против Петра-«антихриста» - стр. 27
– Насколько я понимаю, все еще ждут нашей благодарности, дядя.
– Прекрасно, пусть еще подождут и, за компанию, покараулят твои покои, чтобы чего не стряслось. А я вернусь и награжу их по-царски.
Софья как-то странно исподлобья взглянула на Ивана Михайловича, но ничего не сказала. Она по-своему любила старого Милославского, но, помня рассказы Федора о том, как дядя пытался выдернуть из-под него трон, не очень доверяла его словам.
Не успела за Милославским закрыться дверь, как к сестре подскочила Марфа.
– Ну, рассказывай!
– Что рассказывать? – Переспросила Софья, недоуменно поглядев на хитрые глазки своей сестры и подруги.
– Что это за Шакловитый? Страсть как люблю всякие сердечные истории.
– Какие еще сердечные истории? – Не на шутку рассердилась Софья, жалея о своей откровенности. – Да как ты могла только подумать, что какой-то дьяк… Это же дичь какая-то! И, главное, не смей ничего о нем рассказывать Василию Васильевичу! Не хватало еще, чтобы он узнал обо всех этих глупостях! Кстати, эта просьба касается всех!
– Ах, Василию Васильевичу, – хитро сощурилась Марфа, не обращая никакого внимания на гнев сестры, – разумеется, ему мы ничего не скажем. А то вдруг он кое-кого ревновать начнет!
– Марфа! – В голосе Софьи прозвучало столько металла, что шалунья, смешавшись, с деланным покаянием опустила голову.
– Не вели казнить, государыня-матушка, я еще пригожусь.
Прожитые годы не оставили в ее душе горечи утрат, и она продолжала оставаться такой же беспечной, как в шестнадцать лет, так что Софье иногда казалось, что это она старше сестры, а не наоборот. Поняв, что была неправа, она обняла девушку:
– Ну, не надо обижаться. Я просто очень устала и испугалась.
– Конечно, конечно! – Закивала Марфа, снова начиная улыбаться.
Ссора, не успев разгореться, закончилась примирением, но никогда с той поры, даже в минуты душевной близости, царевны не позволяли себе забыть, что говорят с правительницей Московского царства, а не сестрой, племянницей или подругой. У государыней не бывает подруг.
На город уже начал опускаться вечер, когда, наконец, появилась Верка, переполненная всяческими новостями. К этому времени царевны были уже чуть живы от нервного напряжения и голода, потому что при появлении стрельцов вся дворцовая обслуга забилась по углам, и никому в голову не приходило затопить печи и приготовить не только обед, но и ужин. Каждый перебивался, кто как мог. Царская семья и оказавшиеся во дворце вельможи посылали на кухню слуг, чтобы те поискали что-нибудь для своего господина или госпожи, а те, кто не мог себе этого позволить, предпочитали посидеть голодными, нежели высунуться из собственных покоев. Однако Софье было не до еды.