Первая кровь осени - стр. 5
– Тебе бы в детективы с таким талантом…
– Может, и пойду, – ответил незнакомец с лицом его напарника. – Когда-нибудь.
– Одного не пойму, нахрена ты мне это все рассказываешь?
– Да потому что я тебе доверяю, только и всего. Ты-то парень простой, никаких скелетов в шкафу, верно?..
Гром грянул через пару месяцев. Старик Мерфи пошел на повышение. В зал для собраний набилась тьма-тьмущая народу, высокое начальство в блестящих погонах, даже парочка журналистов, которым не о чем больше было написать в ежедневный выпуск. Мерфи произнес благодарственную речь, а потом Дэвид встал и мягко, вежливо, не забывая по-деревенски сокращать гласные, поинтересовался, будет ли тот в новой должности продолжать взаимовыгодное сотрудничество с Даффи, воротилой наркобизнеса, чей фоторобот регулярно присылают нам из штатовского ФБР.
Поднялся шум, через пару дней Мерфи куда-то исчез, а Дэйва затаскали по высоким кабинетам. Департамент затаился, ожидая развязки. «А дурачок-то наш не промах», шепотом говорили одни. «Совсем у него мозги отшибло», бормотали другие. Многие ждали, что карьера Дэвида теперь пойдет в гору, однако тот, как вскоре выяснилось, не стал просить для себя никаких привилегий и бонусов. В итоге все ограничилось благодарностью в личное дело и небольшой премией. Все окончательно убедились, что парень прост, как сосновое бревно.
«Да он меня просто выбесил», – сказал Дэвид. На премию они с Мэттом купили ящик пива и уехали за город. Из пустых банок вышла отличная пирамида, символизирующая их презрение к системе – по крайней мере, так утверждал Мэтт. Пирамида была расстреляна комьями земли в знак того, что систему нужно сломать, – по крайней мере, так обосновал этот жест Дэвид. Они становились теми еще анархистами, сбросив форму, а что толку-то. Всегда приходило время надевать ее обратно.
«Знаешь, когда человек все время лжет, он как будто вонять начинает. Пропитывается этой ложью, как грязью. С Мерфи невозможно находиться в одной комнате, я просто задыхаться начинаю, веришь?»
Мэтт верил. С первого дня, иррационально и бессмысленно, как не верил даже школьному пастору в детстве.
«Черт бы тебя побрал, Дэвид. Как ты мог оставить меня с ними? Они все пропитаны ложью и страхом, я тоже стал это чувствовать, стал задыхаться, вот и начал забивать ноздри всякой дрянью, а потом…»
Самооправдание – не выход, говорили в клинике. Признай свою вину. Это ты проявил слабость, это ты сдался, ты и только ты принял добровольное решение сбежать от жизни в иллюзорный мир, порожденный химическими реакциями в клетках мозга.