Первая формула - стр. 50

Элойн хранила молчание. Облизала губы, не сводя с меня глаз. Похоже, искала подходящий ответ.

– Понимаю… – произнесла она так тихо, что самый слабый ветерок унес бы слова певицы без следа.

Предназначался ли ее ответ мне? Или то был крик души, не требующий собеседника?

Хозяин таверны возник у стола и поставил перед нами две кружки. Сделал шаг назад и все же вернулся.

– Сейчас я принесу еду, но у меня есть некоторые правила. – Он воздел вверх палец. – Во-первых, деньги – и не в кармане, а на столе. Во-вторых, ваша трапеза должна проходить в тишине и спокойствии. Если желаете побраниться – это не здесь. Не хочу прислушиваться к размолвкам. А люди, что остановились здесь на ночлег, – тем более. Вы меня поняли?

Ответа он ждать не стал.

Я перевел гневный взгляд с Элойн на трактирщика и невольно сжал рукоять посоха. Вверх по кисти пробежал слабый ток, однако певица положила руку мне на плечо и до боли его стиснула. Моргнув, я разгладил уже складывающиеся грани разума и отпустил зарождающееся плетение. Посчитал в уме, пытаясь успокоиться. Плетение распустилось.

Ладонь Элойн легла мне на щеку, слегка сжала и спустилась ниже, на подбородок.

Я обернулся к ней и вдруг против воли заговорил:

– Есть десять формул плетения, которые должен знать каждый.

Простой постулат заставил меня забыть о трактирщике, восстановив в памяти изнурительные уроки юности и философию давно ушедших лет.

– Что ты сказал?

– Ничего. – Я взял ее за руку. – Просто воспоминание.

Кстати, что там в кружке? Надеюсь, напиток поможет забыться. Легкий аромат миндаля и каких-то незнакомых специй защекотал мне ноздри. Глотнув, я щелкнул языком. Кайенский перец! Итак, в кружке пряный шоколад.

Я сделал еще один глоток и задержал напиток во рту, позволив острому привкусу осесть на языке. Посмаковал. Шоколад легкой волной покатился вниз по пищеводу. Сладость смягчила остроту, оставив в желудке приятное тепло, и прогулка под проливным дождем тут же забылась.

Элойн осторожно пригубила напиток, посматривая на меня поверх ободка кружки.

– А если я попрошу рассказать мне все с самого начала? Ты расскажешь?

Не знаю, что заставило меня согласиться. Ее прекрасное личико? Или окутывающая женщину таинственная аура? Прошлое, лежавшее во мне тяжелым грузом, искало выход. Возможно, Элойн меня поймет, услышав мою повесть от начала до конца.

Собственно, подойдет любая из романтических легенд, что можно найти в книгах. Все они далеки от истины, и в то же время сегодняшним вечером каждая из них окажется единственно правильной. Но…

– Расскажу.

Нет ничего хуже, чем носить в себе историю, запертую за семью замками.