Перун. Избранник богов - стр. 25
– С рассветом мертвецы сгорят? – Дрогнувшим голосом спросил Братислав.
– Нет, только туман. – Быстро бросил старик.
– Но мертвые же не смогут зайти за черту круга?! – Полу утвердительно с надеждой спросил Буян. – Твоё же колдовство их сдержит?
– Нет! Только туман! – Раздраженно брякнул старик, пересыпая в ладонь порошок из ступы.
– А что, если… – начал было Перун, но осекся. Поняв, что волхву не до него.
Тем временем старик достал из мешка грубо выдутую стеклянную бутылку и пересыпал порошок из ладони в узкое клиновидное горлышко. Следом он влил вовнутрь жидкость из маленького поблескивающего желтым пузырька. В воздухе потянуло чем-то едким с кислецой.
– Что это будет? – Наблюдая через плечо за действиями волхва спросил хлопец.
– Готовлю нашим гостям подарок. Так ничего особенного серебряная пыль, и кой какая зажигательная смесь.
– Почему он не нападает?! – Возбуждено воскликнул Буян, указывая на скачущего позади толпы мёртвых всадника. – Я вижу у него щит и копьё, а мы посреди поля.
«И вправду». Подумал паренёк, разглядывая громадный силуэт черного всадника. Который, как и заметил Буян держался немного позади своего воинства. «Он мог бы с лёгкостью смять нас пеших как тростинки.»
– Боится. – Брякнул волхв, заталкивая в бутылку ворох сухих трав вперемешку с лоскутами ткани.
– А разве мёртвые бояться?
– А откуда ты взял что он мёртвый? Такой же человек, как и мы с тобой. Из плоти и крови. Вот только если он помрет следом помрут и те, кого он поднял.
Капнуло на лицо, затем на голову. Парубок потер ладонью мокрый от капель лоб. Вдалеке загрохотал гром. Обернувшись на звук грома увидал ужасающую картину. Обезглавленное тело Любавы, до сей поры покоящееся в зарослях ковыли судорожно забилось в корчах. Затем неспешно село сгорбивши спину. Он видел, как побледнели лица Братислава и Буяна. Когда обезглавленное тело их матери резко подорвалось на ноги.
Полусогнувшись и выставив вперед худые руки, труп бросился на застывших от ужаса людей. Всего мгновение и Перун насадил дёргающееся тело на рогатину мощным и быстрым движением. С хрустом ломая ребра провернув лезвие резко вырвал свое оружие из кровоточащей плоти. Сине—зелёный огонь, такой яркий, но совсем холодный, осветил поле вокруг. Тело Любавы сгорело без остатка.
Взгляд едва смог различить скользнувший на него смазанный силуэт. Скрученное небольшое тельце, с неестественно свисающей на бок головой. Тут же в груди твари расцвел белый цветок. Стрела пробила грудь и вышла со спины, вырвав ребро широким металлическим наконечником. Буян и Братислав обмерши наблюдали как, будто свеча сгорает их младшая сестра. Буян было сделал опрометчивый шаг вперед, но твердая рука брата сдержала его.