Перу. С Бобом и Джерри тропой инков - стр. 23
Но вот то, что обнаружилось на дне мешка, меня по-настоящему поразило. Здесь вперемешку, как хлам, лежали древние хирургические инструменты, начиная с бронзовых и уже отчасти потерявших свой первоначальный облик пинцетов с зажимами и кончая серебряным тумиком для трепанации черепа. Тумик был не только в прекрасном состоянии, но и по-настоящему элегантен.
Может, это и причуда, но мне кажется элегантным всякий рабочий инструмент, идеально подходящий для дела и уже изрядно отполированный мозолистыми руками мастерового. К тому же в данном случае к полумесяцу-тесаку была приделана очень удобная для хирурга рукоятка, на конце украшенная забавной фигуркой обезьянки. Так что я увидел не просто инструмент, а настоящее произведение искусства.
Заметив мой восхищенный взгляд, Боб отвел братьев в сторону и через какое-то время денежный вопрос был решен. Как другу и постоянному клиенту, мне дали такую скидку, что я просто не мог отказаться от покупки. Таким образом, старинный тумик проделал путешествие из древней гробницы сначала в грязный мешок, затем в карман моих джинсов, а позже, перелетев через океан, оказался в моей московской квартире. Все это было совершенно незаконно, но, должен признаться откровенно, моя совесть не подала в этот момент ни малейших признаков жизни. За что ей отдельное спасибо.
Мануэль и Пилар в эту торговую операцию не вмешивались, а лишь молча издалека наблюдали за нашими переговорами. Между родителями и уже взрослыми детьми существовал договор: стол и кров сыновьям гарантировался всегда, а вот во всем остальном они обеспечивали себя сами. Судя по тому, что оба сына были одеты намного лучше родителей, да к тому же у каждого из молодых людей имелась своя, пусть и подержанная, но совсем не плохая машина, дневная работа только снабжала ресторан-забегаловку свежими морепродуктами, а ночная приносила братьям очень хороший доход.
Наконец мы попрощались, пристроили по своим местам вещи, и раскаленная машина начала выбираться из песка на трассу. Было заметно, что родня Боба провожала нас с очень разными чувствами: каждое лицо читалось, как открытая книга.
Ясно было, что теперь несколько месяцев Мануэль будет упорно тренировать бросок в лягушку, а потому, когда Боб снова заглянет «под пальму», его ждет битва не на жизнь, а на смерть. Глаза Пилар выражали скорбь, она уже заранее переживала и продумывала, как уберечь от будущей драки этих заядлых «лягушатников». Действительно, без меня сделать это будет совсем не просто.
Не выказывали ни малейшего счастья в связи с нашим отъездом и лица племянников: они отлично понимали, что сильно продешевили с тумиком, но воспротивиться давлению дяди Боба не могли.