Перстни шейха - стр. 22

Ежу понятно, что все эти искатели легкой наживы – и местные, и залётные – с завидным постоянством вносят свою посильную лепту в ухудшение криминогенной обстановки. А в результате имеет место что? Совершенно верно – рост преступности, который напрочь портит показатели эффективности деятельности всего подразделения. Потому как, с раскрываемостью тоже беда – уголовный розыск собственными силами не справляется. Да и как тут справиться, когда по штатному расписанию в отделе должно быть, не меньше восьми оперуполномоченных, а в наличии имеется всего пятеро. Хоть разорвись – на всё рук-ног не хватит! Понятное дело, такое положение вынуждает начальство принимать решительные меры, то есть подключать к сыскной работе участковых, на которых помимо оказания всестороннего содействия розыску, висит ещё и работа с населением. Тут уж, нравится, не нравится, а впрягайся и тащи! Однако если опер – коренник, то участковый, как не верти – пристяжной, а достаётся за низкую раскрываемость им отчего-то поровну.

От общих безотрадных рассуждений Ванину стало до того муторно на душе, что он с тяжким вздохом приложил руку к левой стороне груди. Сердчишко, вон, пошаливает, отдышка, лишний вес… Подустал, опять же… Где уж тут хорохориться, когда пенсия на горизонте маячит, с грустью продолжал размышлять о своём пожилой участковый. Может, ещё и поэтому в последнее время всё чащё он стал оказываться в роли мальчика для битья? Понятно же, что без пяти минут отставники – народ безответный… Как правило, начальственная выволочка не вызывала всплеска негативных эмоций у закалённого рутинными неприятностями по службе майора, но в этот раз он что-то всерьёз распереживался.

Участковый даже поморщился, вспомнив разнос, который прилюдно учинил ему дорогой начальник. Совсем озверел Федоркин, как с цепи сорвался! Чего, спрашивается, взъелся?! Ведь, нормальный же мужик! Всегда мы с ним ладили, да и околоток мой – Ванин привык называть свой участок на старый, еще дореволюционный манер – неизменно примерным считался. Так нет же – и по мою душу докопался. Обидно. Главное, было бы из-за чего… Не отреагировал, видишь ли, на сигнал… Ну, Матрёна!.. Он недобро помянул виновницу полученной сегодня взбучки. И так её уламывал, и сяк, всё надеялся, угомонится… Шиш с маслом! Мало того, что не утихомирилась, так ещё не поленилась «телегу» накатать. Вот же, делать бабке нечего! А-а-а… Один хрен, ни от кого сочувствия не дождёшься – только и остаётся, что самому себе в жилетку поплакаться.

Придя к такому пессимистичному заключению, участковый одернул китель, напялил на потную лысину фуражку и, зажав под мышкой папку с чистыми бланками, решительно двинулся в сторону подведомственной территории. Не успел он отойти и полсотни шагов, как рядом, с визгом и скрежетом, притормозила раздолбанная милицейская «шестёрка». Совсем ещё молоденький сержант, высунувшись из открытого окна, широко улыбнулся и подмигнул пожилому участковому: