Перстень Андрея Первозванного - стр. 53
– Интересно, – кивнула Альбина. – А он и вправду исчез бесследно. Если сначала полицейский еще пытался мне как-то поверить, то, побывав в соседкиной квартире, сразу перестал. Нет, говорит, там никаких следов пребывания постороннего человека, тем более – раненого. И никаких следов борьбы, которые бы свидетельствовали, что оттуда кого-то силой выволокли. То есть он имел в виду, что и это вранье. А если эта женщина… ну, транс этот почуял неладное и сбежал еще раньше, чем бандит пришел за ним? Тот явился – а квартира пуста. И что это означает: нет следов пребывания раненого? Там что, окровавленные бинты на полу валяться должны? Так это ведь только в кино бывает.
– Не только. – Валерия, охнув, поднялась с низенькой табуретки. – Все ноги отсидела. Пойду приготовлю чего-нибудь на ужин, а ты вылезай, хватит мокнуть. Думаю, после такой парилки тебя никакая пневмония не возьмет!
И, сунув Альбине огромное розовое полотенце, она ушла, сопровождаемая, как всегда, шелестом шелка и перезвоном серебра.
Альбина постояла под душем, а потом благоговейно обернулась душистым розовым облаком. Поглядела на халат, который предстояло надеть. Боже, какие красивые вещи! До чего же отличается жизнь Валерии от ее жизни… от которой теперь и вовсе остались одни осколки…
И вдруг Альбина замерла, незряче уставившись в запотевшее зеркало и воздев к спутанным волосам щетку. Ее поразила жуткая в своем бесстыдстве мысль, что среди всех многочисленных, перепутанных, будто клубок старых ниток, событий последнего дня не нашлось даже малюсенького местечка для элементарной жалости – о прошлом, о прежней разбившейся жизни, худо-бедно налаженном укладе. Все, все в этом прошлом, оказывается, опостылело ей настолько, что она даже с помощью угрызений совести не могла заставить себя сокрушаться о былом.
Да уж, той ночью она пережила настоящий кошмар, однако… с каждой минутой он отдалялся все дальше и дальше. И Альбина уже знала, что, сделав все необходимое для тети Гали и ее памяти, дождавшись наказания преступников, она постарается забыть случившееся как можно скорее. Ибо тот вечер и та ночь принадлежат мертвому прошлому, а она… она еще жива!
«Вот именно – еще, – напомнила себе Альбина. – Еще. Пока. Чудом! Так что не больно-то мечтай о новой жизни. Как бы из старой не протянулась рука – и не…»
– Как ты думаешь, – сказала она, входя в ало-золотистую от хохломской посуды кухню и усаживаясь на мягкий кожаный табурет, – они будут меня искать?
– Да уж наверное! – Валерия со страшной силой крутила ложку в чаше, полной чего-то, обильно политого майонезом. – Однако я бы на твоем месте им непременно позвонила и сообщила, где поселились. На всякий случай.