Персонологическая модель образа мира человека - стр. 9

Благодаря этим осям, миф одинаково хорошо объясняет прошлое, настоящее и будущее, имеет вневременной характер своей сути, некий общий принцип, повторяющийся в личной и общественной истории, из-за чего миф нельзя уничтожить даже самым плохим переводом, потому как его суть не зависит от языка, на котором он сложился – миф сам является языком более высокого уровня, смысловым языком (Леви-Строс, 2001).

В этой связи представляется интересным, что Szasz характеризует язык психических симптомов как неконвенциональный, недискурсивный, невербальный, иконический – называет его протоязыком. Задачей же психиатра он видит перевод такого языка на обыденный. При этом обычный язык находится в метаотношении к протоязыку (Szasz, 1974). Миф же, соединяет метаотношения и является метаязыком. А метафора в этом метаязыке является аспектом синтаксиса, определяющим семантику.

Анализ метафор считается перспективным направлением психологических исследований из-за их социокультурного генеза и исторически обусловленных перемен, которым они подвержены (Moser, 2000). Другими словами, ценность метафоры для психологии в том, что в каждый исторический период она представляет собой текущий виток развития коллективного бессознательного или новейший слой архетипа. Ведь «даже и сегодня едва только наметившиеся, вторично выработанные концепции проявляют тенденцию приобрести тот же неосознанный характер, <…> коллективное мышление ассимилирует толкования, показавшиеся ему наиболее смелыми <…> для автоматического разрешения проблем, характер которых постоянно ускользает как от воли, так и от разума» (Леви-Строс, 2001, с. 29).

Примечательно, что одна метафора сопровождает психологию уже давно. С XVII века и механико-гидравлической теории Декарта до середины XX века и появления первых компьютеров, расхожей метафорой, описывающей человеческую психику, была механистическая метафора (Шульц, 2002; Хант, 2009) – часы, автоматоны и прочие механизмы оказались доступной и понятной моделью, применимой к широкому спектру психических явлений. Однако, в XX веке на смену ей пришла метафора побогаче – компьютерная и кибернетическая.

Примечательно, также что эта метафора эволюционирует не только в психологии, но и в обыденном сознании современного человека, поскольку даже в разговорном языке при описании своих психических процессов и состояний вместо выражений типа «работает как часы», «шестеренки скрипят» или «совсем заржавел», все чаще можно слышать метафоры с такими словами как «программа», «скрипт», «баг», «зависание», «перезагрузка» и проч. Со временем, в людской фантазии, культуре, языке и даже науке механизмы и автоматоны эволюционировали до компьютерной и робототехники. Похоже, что машины и их программы – это даже не метафора человека и его психики, а нечто более глубокое – конструируемый и постоянно дополняемый человечеством архетип самого себя и своей психики во всех возможных взаимодействиях, при этом вынесенный вовне и доступный изучению. И, возможно, через компьютерную метафору, ставшую новым слоем в этом архетипе, уже проглядывает та самая его сквозная «мифическая» суть.