Персональное чудовище для принцессы - стр. 65
– Вы сказали беспокоить вас только в крайнем случае, – пожала плечами.
– Свое состояние ты к данной категории не относишь?
Только плечами пожала. Были у меня мысли обратиться к нему за помощью, но тогда, вероятно, пришлось бы рассказывать про то, что сниться… Да и страх вызвать недовольство этого существа тоже присутствовал.
– Давай договоримся так, я дам тебе снотворное, – со вздохом, проговорил он. Я заинтересовалась. – Если оно тебе поможет, и ты сможешь выспаться, завтра я переправлю тебя, куда попросишь.
– А если не поможет? – не сдержала я вопроса.
– Не знаю, – вдруг нахмурился он. – Вероятно, было бы гуманнее убить, – словно рассуждая вслух, произнес мужчина, а у меня волосы на голове зашевелились. – Но не думаю, что до этого дойдет, – «обрадовал» он меня.
Я сглотнула. Несмотря на все опасения, которые во мне вызывает этот мужчина, должна признать, что он единственный, на кого я действительно могла положиться. Если он это позволит, естественно.
Дар меня еще ни разу не обманул, не обидел и сдержал все свои обещания. Ко всему прочему, невзирая на явную неприязнь ко мне, почему-то, продолжает заботиться. И ведь, действительно, заботится! Спасает из раза в раз, лечит, дал крышу над головой, еду. Даже озаботился моим здоровым сном.
И, что немаловажно – не докучает вопросами. Совсем. Хотя имел право на это. Сказать, что меня подобное не устраивало – значит сильно слукавить.
За все его вышеперечисленные достоинства я готова была покорно потерпеть незначительные недостатки его общества. Например: грубость, неуважение, презрительность, хамство и откровенный страх, который он во мне вызывал. Такие мелочи на фоне подобных достоинств этого мужчины!
Достаточно вспомнить, про внешность этого существа, и можно с готовностью влюбиться!
Хорошо, что я помнила – дело это гиблое и, вообще, не про меня. На душе сразу становилось легче. Я вообще ярая противница односторонних, заранее обреченных на провал отношений. А тут однозначно все кончится плохо. Для меня. Я себя любила и подобного огорчения не желала.
Но, почему-то, мне очень хотелось, хотя бы мысленно, называть его «другом». Пусть странным, эксцентричным, мрачным, злобным, зловещим и пусть я его порой боюсь до судорог… но другом. И, кажется, единственным. Ведь он всего за несколько дней сделал для меня так много, невзирая на мое происхождение и положение, о котором, вероятно, даже не задумывался. И я ему была искренне, безумно благодарна.
– Вы очень выручите меня, если поможете, – выдавила я из себя робкую улыбку и рискнула поднять глаза. Наткнулась на странное выражение на его лице, которое не смогла интерпретировать и приняла за благо отвести взгляд. Во избежание, так сказать. Друг – другом, но раздражать его мне категорически не хочется.