Пером по шапкам. Книга вторая. Жизнь без политики - стр. 35

«Вблизи селения, а особенно по дороге к Крестам, встречаются превосходные строевые ели. Вообще много зелени, и притом, сочной, яркой, точно умытой. Флора Та-койской долины несравненно богаче, чем на севере, но северный пейзаж живее и чаще напоминал мне Россию. Правда, природа там печальна и сурова, но сурова она по-русски, здесь же она улыбается и грустит по-аински, и вызывает в русской душе неопределенное настроение».

Или еще: «Отлив начинался. Пахло дождем. Пасмурное небо, море, на котором не видать ни одного паруса, и крутой глинистый берег были суровы; глухо и печально шумели волны. С высокого берега смотрели вниз чахлые, больные деревья; здесь на открытом месте каждое из них в одиночку ведет жестокую борьбу с морозами и холодными ветрами, и каждому приходится осенью и зимой, в длинные страшные ночи, качаться неугомонно из стороны в сторону, гнуться до земли, жалобно скрипеть, – и никто не слышит этих жалоб».

То природа «улыбается и грустит» и причем не просто, а по-аински, словно у нее и характер айнов. То дерево скрипит жалобно, и никто не слышит его жалоб, как не слышал и не воспринимал никто жалоб ссыльных России.

Интересно, что любовь Чехова к природе, заставляющая его очеловечивать окружающее, в то же самое время неразрывно связана и с любовью к самому человеку. Он утверждает, что если нет любви к одному, то нет ее и к другому. В пьесе «Дядя Ваня» об этом говорит главная героиня Елена Андреевна, гневно обрушивая свои обвинения на мужчин:

«Вот как сказал сейчас Астров: все вы безрассудно губите леса, и скоро на земле ничего не останется. Точно так вы безрассудно губите человека, и скоро, благодаря вам, на земле не останется ни верности, ни чистоты, ни способности жертвовать собой. Почему вы не можете видеть равнодушно женщину, если она не ваша? Потому что, – прав этот доктор, – во всех вас сидит бес разрушения. Вам не жаль ни лесов, ни птиц, ни женщин, ни друг друга...»

Чехов имел право говорить так, ибо видел собственными глазами варварство и равнодушие человеческое и писал о нем в записках о Сахалине. Проплывая по Амуру на пароходе, он видел лесные пожары:

«День был тихий и ясный. На палубе жарко, в каютах душно, в воде +18°. Такую погоду хоть Черному морю впору. На правом берегу горел лес; сплошная зеленая масса выбрасывала из себя багровое пламя; клубы дыма слились в длинную, черную, неподвижную полосу, которая висит над лесом… Пожар громадный, но кругом тишина и спокойствие, никому нет дела до того, что гибнут леса. Очевидно, зеленое богатство принадлежит здесь одному только богу