#Перо Адалин - стр. 55
– Я никогда ранее не покидала дворцовых стен.
Винсент ожидал примерно такого ответа, но все же удивился. Его жизнь в основном проходила в дороге, и понять, каково это – с рождения ходить в строго ограниченных пределах, он не мог.
– Вам будет интересно узнать, как ваши подданные отмечают осенний праздник. После того как узнаем о состоянии Альваха, давайте прогуляемся.
Принцесса молча кивнула. Любопытство будоражило, ведь у нее появилась возможность посмотреть на жизнь простых людей, ради которых ей предстояло умереть.
– Надеюсь, на празднике нам не придется кого-то спасать, – без злости заметила Адалин.
Командир, удивленный замечанием своей спутницы, хмыкнул под нос:
– Я тоже на это надеюсь.
– Клер, постой! Клер!
Леверн обреченно вглядывался в спину сестры, мчавшейся в сторону лечебницы. Всего несколько минут назад она, напуганная, была у него на руках. Клер шептала его имя, уткнувшись в его шею, пока он нес ее на улицу, – дыхание девушки согревало, мурашками разбегаясь по коже. Хотелось задать Клер взбучку или же выпустить пар и избить охранников, которые оставили синяки на ее запястьях. Не определившись, какому желанию стоит дать выход, Леверн отчитался подруге о состоянии Альваха, не скрывая подробностей, и тут же пожалел, увидев, как в ее глазах разрастается испуг.
«Сам виноват», – зло констатировал рыцарь, вновь припуская за Клер.
Лечебница вмиг наполнилась шумом и взволнованными голосами. Альвах, сонно подняв голову, увидел в дверях своей комнаты Клер и Леверна, практикующегося в красноречии, – он отчитывал Клер за беспечность, впрочем, безрезультатно. Сама Клер, секунду спустя очутившись у кровати больного, представляла собой испуг в чистом виде – ее взгляд жадно метался по лицу брата. Вид Альваха, радостного, с румянцем на щеках, стал последней каплей – облегчение вырвалось наружу, впитываясь со слезами в рубаху немого стрелка.
Доротее пришлось силой отрывать девушку от своего пациента – швы на ране от таких объятий могли разойтись. Всхлипывающая Клер, крепко держа за руку брата, присела у изголовья, поглаживая его слипшиеся от пота волосы. Леверн с удовольствием отметил, что Аль вполне в сознании и даже улыбается – он переживал за сестру все это время, хоть и старался скрыть свои опасения. Привык упрямец держать все в себе, вот только кому, как не Леверну, знать, что творится у того в голове.
Хлопнула дверь, и на пороге показался Винсент. Он поинтересовался у лекарки состоянием друга. Услышав слово «друг» из уст командира, Леверн наигранно вскинул брови, но промолчал.