Перезагрузка - стр. 12

– Это глупо.

Я нахмурилась. Ничего глупого в этом не было. Это была правда.

– Не понимаю, каким образом минуты, проведенные в состоянии смерти, влияют на личность, – заявил он.

– Это потому, что ты Двадцать два.

Он выгнул бровь и снова взялся за нож; мясо он резал так, словно боялся, что оно прыгнет и даст ему сдачи. Потом сморщил нос и стал смотреть, как я ем.

– Вкусно? – спросил он. – Выглядит как-то странно.

– Да, вкусно.

Он недоверчиво уставился в тарелку:

– А что это такое?

– Бифштекс.

– Говядина, значит?

– Да. Что, никогда не ел мяса?

В трущобах не знали никакого мяса, если только человек не устраивался на работу в корпорацию. Фермы принадлежали КРВЧ, а охота редко бывала удачной. Чрезмерное увлечение ею давно привело к исчезновению диких животных. Иногда еще откуда-то выскакивала белка или кролик, но мне они почти не попадались. Рибуты ели лучше большинства людей, чем возбуждали еще большую ненависть.

– Нет, – отозвался Двадцать два. Судя по выражению лица, он и не собирался менять привычек.

– Попробуй, тебе понравится.

Он поднес кусок к губам и быстро положил в рот. Медленно прожевал, проглотил, скорчил мину и посмотрел на то, что осталось в тарелке:

– Не знаю. Чудной вкус.

– Ешь и не выпендривайся, – осадила его Лисси, сидевшая через несколько стульев от нас. Салаги всегда выводили ее из себя. Двадцать два не был исключением.

Он коротко глянул сначала на нее, потом снова на меня. От столь вопиющей непочтительности Лисси нахмурилась.

– Зануда, что ли? – спросил он меня тихо.

«Еще какая». Я едва сдержала улыбку, глядя, как Лисси неистово кромсает мясо, словно оно пыталось сбежать. Хьюго, передразнивая ее, занес нож над своим бифштексом. Росс Сто сорок пять дважды моргнул – наверняка эта была его манера улыбаться.

– Все говорят, что она будет моим тренером, – сказал Двадцать два.

Лисси вскинула голову и наставила на него нож:

– Все говорят правду. Поэтому заткнись и ешь.

Я в жизни не видела такой наглой рожи, как у этого Двадцать два. Его улыбка не исчезла, а лишь преобразилась в насмешливый, дерзкий оскал. Бросив вилку, он преспокойно откинулся на стуле. Ему было незачем говорить: «А ты рискни, заставь меня». Все было и так понятно.

Лисси проглотила остатки еды и вскочила, что-то бурча под нос. Когда она проходила мимо нас, взгляд ее, устремленный на Двадцать два, сверкал от ярости.

– Надеюсь, ты долго не протянешь и мне не придется возиться с тобой, – процедила она.

– По-моему, это относится ко всем ее салагам, – усмехнулся Хьюго, проводив взглядом Лисси, которая решительно проследовала к выходу, по дороге оттолкнув помешавшего ей рибута.