Перезагрузка - стр. 43
– И что обо всем этом думает наш мудрый пескарь?
– Сыскарь – а не пескарь! – думает: а не сам ли Строгов, часом, стрелял в Нокаута?
– Хлипковат, – с сомнением покачал головой Петрухин.
– Хлипковат. Но ведь молчит. А десять суток отбарабанил… Такие ребятишки, как правило, ломаются. А он свое гнет.
– Это его твой знакомец, адвокат-жучара, настропалил. Мол, гни, Игорек, свою линию – и ничего не будет. Без парня в пальто доказать что-либо крайне затруднительно…
– Может, и так.
– Ладно, ты продолжай прокачивать Игорька, а я, пожалуй, оседлаю нашего Колю-Ваню и поеду, познакомлюсь с Ольгой Викторовной, пока ейный муж с работы не вернулся. А потом проскочу в адрес на Зорге. Надо проверить: только ли для любовных свиданий квартирка использовалась? Ну как там и нашего Икса следы сыщутся?
– Вот так всегда: как к бабе, так… А Купцову вечно достаются всевозможные моральные уроды и конченые упыри.
– Ты же сам только что похвалялся премудростью! – усмехнулся Петрухин. – Вот и давай, тряхни серым веществом. Коли этого героя-любовника. Тем более, всякие там вице-президенты – это всяко ваш подследственный контингент. А мы, коты помойные, все больше по люмпенам да уркаганам работаем.
– Угу. И по бабам.
– Вот сдалась тебе эта Ольга Викторовна! Может, она вообще того… страшная? И безмозглая, как… – Петрухин задумался, подбирая устрашающую аналогию. С ходу таковой не нашел, потому ограничился наболевшим: – …Как реформа МВД?
– У вице-президента, и вдруг страшная?
– А чего такого? Думаешь, среди этой публики мало всяких там сексуальных извращенцев?..
Пока партнеры вели свой дискурс о красоте и уродстве на фоне морских черепах, в директорском кабинете откровенно страдал и обильно потел Игорь Васильевич Строгов. Бесцеремонно выпытанное у него Петрухиным имя Саша безжалостно загрузило в вице-президентский мозг файлы неприятных воспоминаний о первой встрече с дерзким парнем.
В тот вечер они с Ольгой возвращались с дачи. Стояли последние дни марта. Было оттепельно, свежо. Пахло весной, снег на полях лежал голубоватый в наступающих сумерках. Сумерки густели, и ярко освещенная заправка вдали казалась маленьким уютным островком. Одним словом – лепота!..
– …Котёнок! Надо заправиться. Да и отлить не мешало бы.
– И попить кофейку.
– И попить кофейку, – кивнул Строгов.
«Бээмвуха» вкатилась на берег острова. Игорь Васильевич вышел из машины, открыл бак и вставил пистолет в горловину. К запаху талого снега примешивался запах солярки. Это сочетание всегда его волновало, напоминало о лейтенантской молодости на Северном флоте. Негромко гудела колонка, еле слышно доносился из салона голос стремительно вошедшей в моду французской певички Zaz – «Котёнок» ее просто обожала.