Перевернутый город - стр. 69
Ильза прокрутила его слова у себя в голове.
– Значит, мои родители тоже там?
– Все там, – сказал Файф. – И все равны.
– И ты в это веришь?
Файф серьезно кивнул.
– Всем сердцем.
Хоть Ильза и не была уверена, что полностью принимает веру Файфа, ей хотелось верить его словам так, как она никогда не верила в Библию. Ей хотелось знать, что такая девушка, как Марта – бедная, бездомная преступница, – строит на небесах будущее Ильзы вместе с богатыми и влиятельными людьми. В этом была какая-то справедливость.
– Думаю, Марте бы это понравилось. Она всегда любила чем-нибудь распоряжаться. – Файф облегченно рассмеялся, благодарный тому, что Ильза с ним согласилась. – Файф, я думаю… Думаю, мне нужно еще раз поговорить с Эстер.
Да, кузина вела себя холодно и пренебрежительно, но Ильза не знала, через что ей пришлось пройти, поэтому была настроена на серьезный разговор. Если Файф мог предложить стать семьей почти незнакомому человеку, то Ильза могла быть добрее и снисходительнее к своей собственной сестре.
– Хочешь, я пойду с тобой? – спросил Файф, вставая и застегивая пиджак.
– Нет, я справлюсь. Она меня не пугает, – она улыбнулась и вернула ему платок. – Еще раз спасибо.
Файф снова широко улыбнулся.
– Всегда рад помочь.
Ильза заблудилась в лабиринте длинных коридоров, но, в конце концов, нашла дорогу к покоям Эстер. Громкий голос кузины и звон разбитого стекла указали ей путь.
Она замедлила шаг, готовая при необходимости превратиться в мышь, и прислушалась, но не смогла разобрать слов Эстер. Низкий и отчаянный голос перебил ее. Ильза слишком поздно поняла, что второй говорящий приближается к двери. Прежде чем она успела перевоплотиться или спрятаться, Элиот открыл дверь.
Держась за дверную ручку, он обернулся в комнату.
– Есть вещи и похуже, чем то, что вы вымещаете на мне злость, Эстер, – сказал он. Это был не тот невозмутимый, равнодушный Элиот, каким он был на собрании. Его голос звучал устало, почти отчаянно. – Например, бездействие. Вы ведь сильная, но если вы не…
– Мне не нужно, чтобы такой снисходительный мерзавец, как ты, говорил, какая я сильная. – Голос Эстер был тихим, но угроза в нем слышалась яснее, чем если бы она кричала.
Элиот глубоко вздохнул.
– Прошу меня извинить, – натянуто произнес он и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Только в этот момент он заметил Ильзу.
Он напрягся, тревога мелькнула на его лице, прежде чем он успел ее скрыть.
– Что это только что было?
Маска непринужденной беззаботности вернулась на лицо Элиота. Он одарил Ильзу улыбкой, менее омерзительной при свете дня, но все еще острой, как лезвие.